— Не надо пока. Дай-ка, — Агафон ушел в гостиную, а вернулся уже с мечом. — Иди в спальню к Альфреду. Если я свистну, ты немедленно будишь принца. Ему надо будет приложить ладонь к стене и попросить защиты для себя и всех, кто в замке по твоему согласию.
— И что будет?
— Плохо будет, — рыкнул Агафон. — Тем, кто недоброе задумал против нас. Всё, иди!
Кивнув, рванула наверх, стараясь ступать тихо, чтобы не разбудить топотом весь замок.
Страшно… Сердце стучит где-то в горле, а в глазах темнеет. Я не особо доверяю магии, хотя купол видела собственными глазами. Но то купол, а как магия справится с теми, кто уже в замке.
И почему Агафон не подсказал этот способ, когда вломились жрецы…
Я тихонько приоткрыла дверь и так и осталась стоять у входа, чтобы не пропустить свист. Я знала, Агафон умеет очень громко свистеть, довелось слышать во время поездки. Там не то что лошадь, даже я приседала. Но всё же пропустить было страшно. А ещё было до безумия страшно услышать звон стали…
Но ничего не было. Слышались тихие, женские всхлипы и отрывистый мужской голос.
— Виолетта, спустись, — позвал меня Агафон. Голос его был обеспокоенным, словно случилось что-то очень плохое. Или я себя накручиваю? Как говорится, у страха глаза велики.
Спустившись, я поняла, почему так взволнован конюх. На полу лежал мужчина, из груди которого текла кровь, собираясь в лужи рядом с телом. Почему-то я была уверена, что это уже тело, но никак не живой человек.
— Умоляю, помогите! — ко мне бросилась женщина лет сорока.
Захлёбываясь слезами, она схватилась за подол платья окровавленными руками и рухнула на колени.
— Мама, прошу тебя! — к нам подошла девушка помоложе и присела над женщиной, пытаясь отцепить её руки от моего платья. Возле тела остался парень лет восемнадцати.
— Что здесь происходит? — от страха голос стал звонче, вопрос прозвучал строже и… Злобнее, что ли.
— Мужчину ранили, — кивнув на тело, глухо объяснил Агафон. — Он ещё жив, но рана слишком серьёзная.
С трудом справившись со страхом, я подошла к лежащему мужчине и склонилась над ним. Длинный порез пересекал почти всю грудь. Глубокий, но жизненно важные органы не задеты.
— Его надо шить, — тихо сказала я.
— Виолетта, лекаря вызвать не успеем, — покачал головой Агафон. — Предлагаю выделить комнату подальше от детей, и дать умереть. Алкоголя достаточно, чтобы держать его в коматозном состоянии. Так он не почувствует боли.
— Нет, надо попытаться помочь, — нахмурилась я. — Отнесите его в комнату для слуг, я сейчас подойду. Девушка, идём со мной. Нужна будет помощь.