Ему требуется не больше двух минут, чтобы привести девчонку. Стоит ей появиться, осматриваю ее с ног до головы — на первый взгляд цела и невредима.
— Серьезно? — фыркает она, завидев меня.
«Серьезней некуда, Котенок»
— Во сколько она тебе обошлась? — продолжая смотреть на девочку, интересуюсь у хмыря, что ее «купил», выражение лица котенка стоит того, чтобы задать этот вопрос при ней.
— Я дам в два раза больше, — сухо бросаю, услышав сумму.
— Граф… — снова заводит он свою шарманку.
— В три раза больше и Граф ничего не узнает, — все время пока веду «торги», смотрю на Котенка, глаза которой расширяются с каждым сказанным мной словом все сильнее, еще чуть-чуть и из орбит выскочат.
— По рукам, — отвечает за него другой, тот, что все еще держит ствол, направленный в сторону Грома.
Катя
Серьезно? Это какая-то дебильная комедия, в которой мне отведена главная роль, неизвестно, правда, за какие заслуги. Японский мотороллер, меня продали, дважды, за одну чертову неделю! Видно, там наверху кому-то сейчас очень весело, а вот мне — ни хрена. Это, что, блин, за цена такая? Это я столько стою? Я? Да я не то, чтобы видеть, я слышать о таких деньжищах никогда не слышала! У меня только один вопрос возникает.
— У тебя с головой все нормально? — интересуюсь, когда мужчина забирает меня из той злополучной квартиры и тащит вниз по лестнице. Слышу, как один из его помощников хмыкает за моей спиной, но не оборачиваюсь.
— Тебе сейчас лучше помолчать, — отвечает тюремщик, да таким тоном, что желание открывать рот как-то само по себе улетучивается. Вот же гадство, что-то совсем мне не хочется снова оставаться с ним наедине.
Пока едем в машине, он не произносит ни слова, даже не смотрит в мою сторону, не то, чтобы меня это расстраивало, но эта гнетущая тишина начинает раздражать.
— Куда ты меня везешь? — не выдерживаю спустя полчаса езды, обычно я не любитель вести беседы, а тут как прорвало, от шока, наверное, все никак не отойду.
— Кажется я просил тебя помолчать, — сухо отвечает он и снова утыкается в телефон. Решаю насупиться и демонстративно отвернуться, раз уйти не могу, хоть надуться попробую, все равно больше ничего не остается. Правда, демонстративно отвернуться не получается, взгляд цепляется за зеркало, в котором отражается довольная физиономия сообщника моего тюремщика.
Откуда они вообще взялись? Серьезно! С обложек глянцевых журналов? Что один, что второй, как на подбор, блин. Правда этот блондин. Красивый зараза, хоть какая-то радость — мужики красивые, не так грустно. Погруженная в свои мысли продолжаю пялиться в зеркало, пока блондин не начинает диалог, я даже краснею. Или нет? П нет, все-таки не краснею.