— Кать, — чьи-то руки обхватили меня и резко дернули вверх, развернулась и чуть не влепила ему пощечину, лишь разбитый нос и кровоточащая челюсть не дали мне этого сделать.
— Не подходи ко мне, слышишь, — закричала я, вырвавшись из его объятий, — не смей меня больше касаться, — меня била крупная дрожь, тело трясло от надвигающейся истерики, как же больно, он ведь не поверит, никогда не поверит. Такие мужчины как Саша склонны верить только тому, что видят своими глазами, а видел он меня целующуюся с Киром, — как ты вообще мог, я люблю его, понимаешь, люблю, — Кир схватил меня, прижал к своей груди и я разрыдалась еще сильнее.
Я действительно полюбила Сашу, вот так просто, и только сейчас, когда он ушел, в полной мере это осознала.
— Прости меня, Лисенок, — шептал Кирилл, — я ему все объясню, больше этого не повторится, прости.
И мне стало еще больнее, потому что теперь я знала, что этот парень ко мне не равнодушен и сейчас я призналась в любви к другому мужчине, наверняка причиняя ему боль. Я просто не могла ответить на его чувства, он прекрасный парень, но он не Саша.
— Он не станет слушать, — грустно усмехнулась я, когда немного успокоилась, — я пойду к себе, — отстранившись от парня, развернулся и скрылась за дверьми своей спальни.
Авдеев
— Саша, — она выбежала за мной на крыльцо, но я даже оборачиваться не стал, сел в машину и рванул с места, опасаясь собственной реакции.
Давил в упор на газ до тех пор, пока не оказался за несколько километров от проклятого поселка, глуша в себе желание вернуться и придушить сопляка.
Она даже не пыталась оправдаться, стояла и хлопала глазами, раскрыв рот. Скажи Катя хоть, что-нибудь, я бы поверил, а она стояла и молчала. Я ее всего на три недели оставил, и что из этого получилось?
Впервые в жизни, млин, влюбился, как пацан зеленый, да и в кого — в соплячку малолетнюю. На друзей насмотрелся, поверил, что и у меня так может быть, чтобы несмотря на возраст меня любила, со мной быть хотела, идиот сорокалетний.
Три недели, млять, три недели меня не было, а она уже с другим, вот так просто, как день, мать его. На пацана меня променяла, оно и понятно, с ним проще, только ни хрена от этого не легче.
Возненавидел себя за слабость эту, за то, что решил променять беззаботную холостяцкую жизнь на что-то большее, вляпался во все это дерьмо, с ней быть хотел, только она этого не захотела. Ярость и гнев застилали глаза, понял, что проскочил на красный, когда послышался визг тормозов и обрушившийся на меня пятиэтажный мат. Никогда не терял контроля над собой, а из-за нее все к чертям летит.