Только сейчас я поняла, что девчачий писк прекратился, и глянула на подрастающих соперниц. Те смотрели на меня с удивлением. Ничего не сказав, я достала из шкафчика сумку с коньками и, скинув кроссовки, принялась зашнуровывать ботинки. Меня разъедала ревность. Я чувствовала себя отвратительно. Чем я хуже неё? Почему все её так боготворят?! Что в ней такого, черт возьми?! Четверной прыгала?! Так и я ведь могу! Могу! Закрепив шнурки скотчем, я встала и, засунув вещи обратно в шкафчик, заперла его. Вышла из раздевалки. В голове моей родилась мысль. Что если я прыгну четверной прямо здесь, перед всеми этими специалистами, перед Коршуновым? Перед журналистами… Прыгну. Тогда обо мне тоже заговорят, как о талантливой, перспективной фигуристке. Прыгну, и Коршунов забудет про свою Селезневу. Я заставлю его забыть о ней!
Зайдя в разминочный зал, я нашла взглядом Олега. Он снова разговаривал, но уже с другим тренером. Не церемонясь, я подошла к нему и сказала:
— Олег Евгеньевич, мне нужна Ваша помощь.
Он, явно недовольный тем, что я его оторвала от беседы, перевел на меня взгляд. Но согласно кивнул и, извинившись, отвел меня в сторону.
— Что тебе?
— Скажи мне, что я талантливая, Олег, — выпалила я.
Недоверчиво усмехнувшись, он покачал головой.
— И ради этого ты меня отвлекла от разговора?
— Да! — уверенно кивнула я. И тише заговорила: — Олег, пожалуйста! Ты не видишь, что я нервничаю?
— Вижу. Но сегодня ты должна прыгнуть этот каскад. Даже если другие прыжки не получатся, нужно показать новый элемент судьям, — выговорил он, серьезно глядя на меня.
— Я поняла, — уперлась я взглядом ему в плечо и стояла, теребя рукав олимпийки.
Олег приподнял мою голову за подбородок и заставил посмотреть на себя. Что он там в моих глазах пытался найти, не знаю. Но видимо что-то нашел, потому что недовольно выговорил:
— Не делай глупостей, Яна.
— Не буду, Олег Евгеньевич, — отчеканила я, придав голосу как можно больше твердости.
Он продолжал всматриваться в мое лицо, а после, очевидно решив, что я не вру, отпустил и погладил по руке.
— Холодная, — сказал он. И в голосе его теперь появились нотки участия. Ну надо же. Ему есть дело до моих рук?! — Ян.
— Что?
— Ты должна научиться собираться. Выйди и докажи всем вокруг, что тебя рано списали со счетов. Докажи своему бывшему тренеру, специалистам и даже мне. Но в первую очередь докажи себе.
Как много букв, Олег Евгеньевич. Будто бы я сама не понимаю.
— Отключи эмоции, — продолжил он. — Сосредоточься на технической части. Эмоции твои мы включим потом, когда ты начнешь выкатывать программу. Сделай все, что мы тренировали, к чему стремились все межсезонье.