А я смотрела на него. Все с тем же удивлением. Я не знаю этого человека. Даже если мне иногда кажется, что он чуть-чуть приоткрывает мне свою душу, это обманчивое впечатление. Ни на йоту я его не знаю!
— Тогда почему ты мне ничего не сказал?
— Я ждал, когда ты соблаговолишь сама мне рассказать, — взгляд его все же коснулся меня. Могла бы поклясться, что в его глазах читался упрек. Поджала губы, выдохнула, но ничего не ответила. А Олег продолжил: — У неё нет никаких доказательств, Яна. Конечно, если ты не решишь дать свои… м-м-м… показания. — Кривая усмешка.
— Показания? Мы не в суде, Олег. Я ей отказала, чтоб ты знал. Несмотря ни на что, я не считаю тебя чудовищем.
— А зря. — Он снова поставил меня в тупик. Что он имеет ввиду? — Я могу ведь и правда оказаться чудовищем.
Мы остановились на светофоре, и Олег полностью переключил свое внимание на меня. В его глазах затаилось нечто… такое. Необъяснимо опасное. На какое-то мгновение я ощутила страх. Я забитый в угол зверек, а он — охотник…
— Я не верю, — помотала я головой, с шумом выдыхая. Сжала ладошки в кулаки и, опустив голову, произнесла: — Я тебя не понимаю, Олег, я не понимаю мотивов твоих поступков, я не знаю, на кой я тебе сдалась, но… — вскинула голову и посмотрела ему прямо в глаза: — Я никогда не поверю в то, что ты принуждал Селезневу к отношениям.
— А вдруг? — хмыкнул он. Я не могла понять, то ли он проверял степень моей уверенности в нем, то ли просто хотел посмотреть на мою реакцию, то ли… Я начинала злиться.
Автомобиль снова двинулся с места. Олег вернулся к дороге.
— Тогда тебе стоит переживать не обо мне, — насупившись, буркнула я. — А о твоей Селезнёвой. Вдруг Инга все же получит от неё информацию?
— Не получит, — улыбнулся Олег. Он правда так уверен в Лене?
— Почему твоя жена копает под тебя?
— Наверное, потому… — Он на пару мгновений замолчал, раздумывая. А потом, скосив на меня взгляд, договорил: — Инга не может простить мне, что я выбрал не её.
— А ты не боишься, что она добьётся своего?
— Нет, — с уверенностью заявил Олег, и в следующую секунду я почувствовала, как его ладонь накрывает мою, все еще сжатую в кулак. — Я хочу, чтобы ты забыла об Инге и не думала о Лене. Тебя эта история не касается, Ян. Не забивай голову. Тебе нужно готовиться к этапам Гран-при.
И я правда забыла. Тот разговор в машине так и остался простым разговором, не приведшим ни к каким действиям с моей стороны. Разве что меня мучил Горелов. Но Олегу про него я тоже рассказала, и реакция Коршунова была еще более спокойной. Он просто заявил, что Инга не дура, чтобы не понимать, что домыслы его бывшего ученика всего лишь пшик. И, что бы ни сказал Сашка, использовать она эту информацию не станет. Что же… В этой истории я положилась на Олега полностью и сосредоточилась на подготовке к важным стартам. Я была заявлена на два этапа серии Гран при, в США и Франции. И до этапа в Америке Олег заявил меня на турнир в Германии, чтобы опробовать программы уже в реальном соревновательном режиме. Этап Кубка России не в счет. В итоге, Nebelhorn Trophy в Оберсдорфе я с блеском выиграла, пока без четверного тулупа, но с каскадом лутц-ритбергер и чистым исполнением всех элементов.