Все это полностью соответствует другим Его высказываниям о Себе: «дана Мне всякая власть на небе и на земле», «кто мне служит, того почтит Отец Мой», «небо и земля прейдут, но слова Мои не прейдут». Вы не найдете еврейского вероучителя, который сказал бы такое о себе.
— Ну, и каков же ваш вывод? — прервал я этот поток аргументов. Бойд рассмеялся.
— Любые параллели с еврейскими мудрецами-чудотворцами попросту притянуты за уши.
ИИСУС И ЗАГАДОЧНЫЙ АПОЛЛОНИЙ
Сообразив, что Бойд в полемическом задоре способен кого угодно заговорить до полусмерти, я решил перейти к вопросу посложнее: о видимых параллелях между Иисусом и одной исторической личностью — Аполлонием из Тианы.
— Вы знаете все свидетельства не хуже меня, — сказал я Бойду. — Речь идет о человеке, жившем в I веке, о котором говорят, что он исцелял людей и изгонял демонов, воскресил маленькую девочку, а после своей смерти являлся некоторым из своих последователей. Кое-кто тычет в это пальцем и восклицает: «Ага! Если вы собираетесь объявить историю Аполлония мифом, то почему нельзя сказать того же об Иисусе?»
Бойд слушал меня и кивал, показывая, что следит за ходом моей мысли.
— Вполне допускаю, что это звучит впечатляюще, — сказал он наконец. — Я впервые услышал об Аполлонии еще в колледже — и был потрясен. Но объективное историческое исследование показывает, что эта параллель не выдерживает критики.
Меня интересовали не обобщения, а подробности.
— Ну-же! — подтолкнул я. –Развенчайте эту теорию!
— Так вот. Во-первых, Филострат, биограф Аполлония, писал через полтора столетия после его смерти, а Евангелия были написаны еще при жизни людей, знавших Иисуса. Чем ближе к событию, тем меньше возможность того, что наслоится миф, вкрадется ошибка, подведет память.
Во-вторых, в нашем распоряжении имеются четыре Евангелия, подкрепленные писаниями Павла, и мы можем до определенной степени провести перекрестное сравнение с небиблейскими авторами — Иосифом Флавием и другими. В случае с Аполлонием мы имеем дело с единственным источником. Кроме того, Евангелия прошли стандартное испытание, с помощью которого определяют историческую достоверность, а об истории Аполлония мы этого сказать не можем.
В-третьих, Филострат писал эту биографию по поручению императрицы, последовательницы Аполлония, желавшей посвятить ему храм. Филострат был материально заинтересован в том, чтобы приукрасить историю и выдать императрице то, что она хотела. Евангелисты же, составляя жизнеописания Иисуса, не получали ничего, зато многое теряли, и у них напрочь отсутствовали скрытые мотивы — такие, например, как денежное вознаграждение.