— А у тебя транспорта нет? Хотя бы чего-то на колесах? — заинтересовался Антоний. Перспектива идти через лес никак его не грела. — Не жмись, если есть. Вернусь, верну, еще и денег дам..
У мужика в сарае стоял старый мотоцикл с люлькой. Пока Антоний, сев в седло, приноравливался к нему, нажимая на «газ» и сворачивая руль то влево, то вправо, хозяин мотоцикла без умолку говорил:
— Бери, катайся, не жалко. Я и сам бы из этой дыры укатил, жить с этими тварями порой невмоготу. Вой в полнолуния стоит, как будто их режут всех разом! — при этом он достал ржавую канистру с бензином и поставил ее на видное место. — Я на нем девок в свое время возил. Был я пониже тебя ростом, зато улыбчивее, — заметил мужик угрюмость незнакомца.
— Спасибо! Я верну тебе твой драндулет. Самогона прихвачу, отец у меня спец в этом деле! Выпьем за жизнь, но это только после того, как я женюсь! — криво усмехнувшись, ведьмак выехал из гулкого сарая на хрипло ревущем мотоцикле в густые сумерки.
Свет фары разрезал седой от изморози воздух.
В доме Радона Машу встретили настороженно. Сначала девушку повели на смотрины к старшей жене. Старшей она называлась с натяжкой, — красивой блондинке едва перевалило за сорок, была она статная, с внимательными глазами и грудным голосом:
— Сколько тебе лет? — спросила Зара, так ее звали, оглядывая голодранку пристально. — Ты девственница?
— Вам-то какая разница? Не вы же со мной спать будете, — сдерзила Маша, устав бояться и решив, что прав Антоний, кричавший ей вслед о недостоинстве оборотней. — Девятнадцать мне уже. Что-то еще хотите знать?
Зара не рассердилась, решила, что новая игрушка ее мужа забавная и непохожа на остальных, с такой не заскучаешь. Женщина подошла к изящному столику, на котором лежал карточный расклад. Собрав карты в колоду, она ловко их перетасовала и, вернувшись к Маше, предложила ей достать любую карту. Девушка протянула руку, и с равнодушием взяла самую верхнюю. Вышел пиковый валет, указывая на молодого, бедового персонажа. Зара хмыкнула:
— Не Радон в твоем сердце, другой туда проник, — взгляд ее стал подозрительным, острым как лезвие. Она отняла карту у Маши. — Кто это, знаешь…?
— Представления не имею, — ответила девушка, не опуская глаза. — Врут ваши карты. Мое сердце пусто…
— Ой, дуреха! Все равно узнаю, — улыбнулась Зара, хитро щурясь. — Мои карты не врут, это ты врушка. Иди, помойся, оденься, у нас тут нищенок не любят…
Дом Радона в скандинавском стиле, — панорамные окна в квадратных стенах из бетона и камня, — был обставлен со вкусом, внушающим уважение к девяти его хозяйкам. Никто, видно, не остался в стороне от придания жилищу уюта, хотя и очень эклектического. Мягкие диваны соседствовали с деревянными креслами, стеклянные столики с антикварными сервантами.