Вместе мы собрали для девушки образ, который окончательно покорил соседа, да так, что тот почти сразу сделал новой знакомой предложение. Естественно, Лоя сильно испугалась, не поверила, что могла заинтересоваться такого мужчину, но согласие свое дала.
Я лишь со стороны смотрела, как эти двое делают первые шаги навстречу друг другу, как идут по тонкому льду, боясь оступиться, но точно знала – у них все получится.
С Лоей мы потом еще долго работали, я ей рассказывала об одежде из своего мира, рисовала кривые эскизы, а потом рукодельница все мои работы представила на суд других нагов. Вот тогда и началось – хочу это, хочу то. Лоа прибежала ко мне с испуганными глазами и сказала, что забрала мои идеи. Пф, это я их позаимствовала у кого-то, но знать ей об этом было не обязательно, лишь предложила расслабиться и заниматься любимым делом.
Пара медленно прошла мимо меня вдоль берега и скрылась за поворотом, а яблоко уже давно было съедено, но уходить с этого места не хотелось.
На плечи неожиданно лег плед, а рядом со мной уселся Норманн.
– Так и знал, что смогу найти тебя здесь, – он приобнял меня за талию и аккуратно накрыл живот рукой. – Как наши озорники?
Я лишь закатила глаза и хрюкнула от смеха.
– А ты как думаешь?
– Опять не давали спать?
– Совершенно верно, поэтому наслаждаюсь тишиной и покоем тут, чтобы усыпить бдительность твоих сыновей. Как только они успокоятся, я сразу спать лягу.
Вещие сны – дело хорошее, особенно, когда тебе снится луг с яркими цветами, любимый муж, что громко смеясь и хлопая в ладоши, убегал от двух мелких карапузов. Слава богу, у детей были ноги, иначе бы меня холодный пот прошиб. Да и наг сам, после того, как рассказала свой сон и опасения, лишь рассмеялся, сообщив, что у них дети рождаются с ногами, только потом, ближе к трем годам, они начинают менять свою форму.
Ох, очень надеюсь, что переживу этот процесс!
Я так задумалась, что не сразу обратила внимание, как наг убирает мои волосы на одну сторону и достает из кармана цепочку. Я, честно говоря, не разлюбила украшения. Кроме обручального браслета на мне были маленькие сережки, с которыми я перешла из своего мира, больше ничего. Скорее всего, нелюбовь к украшениям появилась именно тогда, когда меня пытались ими подкупить, когда Ин-Лоу одаривала своих подопечных побрякушками, порой даже бесценными, но качественно выполненными.
– Что это? – Норманн положил на раскрытую ладонь тонкую цепь и кулончик в виде закругленного знака, совсем маленького и невесомого.
– Это символ семьи, оберег, – пояснил он, – примешь?