Что же я наделала… Упустила момент. Он сам подвел к нему. А я струсила.
Сердце колотилось так, что отдавало в шею, шумело в ушах. Меня выкручивало на простынях. Если так будет продолжаться, я просто сойду с ума.
Я села в кровати, утерла ладонями влажное лицо. Я покачала головой: не хочу так. Я все сделаю завтра. Свяжусь с Фирелом, договорюсь о встрече. И расскажу все. С самого начала. Ничего не скрывая. Расскажу все подробности, если он захочет их услышать. Расскажу об аль-Зарахе, о бриллиантах, передам каждое слово. Коробку наверняка уже нашли. Пусть Фирел поступает так, как сочтет нужным. В случае с Зарахом нет и крупицы моей вины. Будь он проклят! Фирел должен это понять.
Если захочет понять… А не захочет… Кажется, мне уже и терять-то нечего.
Это решение принесло спокойствие. Я лежала, глядя в высокий потолок, по которому ползали цветные отсветы фонарей магистрали, и представляла себя качающейся на теплых волнах. Я помню море. Мы жили в Аде-Фиреле на Стеклянном море целый год. И почти каждый день я ходила купаться после уроков. Качалась на плотных соленых волнах, смотрела в небо, наблюдала за парением альбатросов. Как же я была счастлива тогда, даже несмотря на то, что мамы с нами уже не было.
Все же удалось уснуть, но проснулась я рано, едва рассветный луч начал заползать в окно. Чувствовала себя разбитой, измученной. Наверняка и выглядела так же. Плевать. Нужно скорее покончить с этим кошмаром — и будь что будет. Позвонить Фирелу. Немедленно. Я посмотрела на коммуникатор, лежащий на тумбочке, протянула, было, руку, но так и не взяла — хотя бы умыться. Потом одеться, привести себя в порядок. Потом найти кухню и сделать чашку кофе. Потом выпить, жадно глотая горячую черную жижу, которую не люблю…
Я делала все, чтобы оттянуть звонок Фирелу, и до одури боялась, что он окажется дома и просто войдет в кухню. Не оставит времени на раздумье. Я сочла, что позвонить — тактичнее, чем разыскивать его по всей квартире. Даже если он здесь. Да, я мучительно хотела, чтобы он был здесь. Сию минуту. Во мне клокотала решимость, крепкий кофе завел шальное сердце, и оно колотилось, как мотор. Я открыла панель коммуникатора и замерла, не решаясь активировать нужный контакт. Вся решимость испарилась, испустила дух, как помойная крыса.
Я почти зажмурилась, активируя голосовой вызов.
— Я слушаю, Мелисса.
— Доброе утро, Пол. Я… — я едва не заикалась. — Мне нужно поговорить с вами. Это очень важно.
— Я вас понял. Приду поздно вечером, и мы поговорим. Если вы настаиваете.
— Я настаиваю, Пол.