– Ты так ничего не ела? – не смогла себя заставить. И ведь понимаю что надо, малышу нужно хорошо питаться. Проглотив одну ложку, убежала в уборную и меня долго тошнило. – Юля, – его руки скользит по шее, сжимают грудь, а в спину упирается эрекция.
– Не подходи! – отскакиваю, и угрожаю ему пилочкой для ногтей, найденной в маникюрном наборе. Подготовился. Накупил всего. Для игрушки.
– Ты серьезно? – он иронично приподнимает бровь.
– Ты меня чуть неизнасиорвал! Ты чудовище, Султан.
– Я страдал по тебе долгие два года! Люблю тебя, так что крышу сносит. Неужели в тебе не осталось ни капли чувств ко мне? Ведь ты любила меня. Я знаю!
– Чувства? Лишь жалость! И ненависть! Я жалею того Султана, которого и не было. А тебя никогда не знала!
– Жалость? – его глаза опасно блестят.
– Да, мне правда жаль! Что ты тогда не умер! – он заламывает мне руку назад, сжимает скулы впивается в рот.
– Люблю тебя! Дура! Как ты не понимаешь?
– Это не любовь. Ты обманываешься. Любовь это не брать силой, а отдавать, не требуя ничего взамен. Вот Адлан меня любит. Он не принуждал меня. Никогда! Он заботился обо мне, о Руслане. А что делаешь ты? – Он утыкается мне в шею.
– Я правда хотел тебя забыть. И Халиф мне так велел. Даже нашел в Сирии тебе замену. Как две капли похожую на тебя. Но это поделка. Мне нужна только ты.
– Подделка? Та девушка! Почему она так похожа на меня? Вы убили её?
– Слишком много вопросов. Давай так. Я отвечу на один из них. После ужина.
– Хорошо, – мне правда нужно поесть.
– Не здесь. В столовой.
Мы заходим в комнату, высокие потолки, серебряная лепнина. Белый мраморный стол овальной формой на двенадцать человек.
– Идём, – он ведёт меня в самый конец, садиться во главу стола. Собираюсь сесть рядом, он не позволяет, дёргает за руку и я приземляюсь на его колени.
– Что за выходки? Пусти!
– Ты сама говорила, что тебе нужно привыкнуть.
– Мне нужно домой.
– Сиди, зануда! – он нажимает на талию, вдавливая мою попу в свой стояк. Я впиваюсь ногтями в мягкую спинку стула. Терпеть. Не провоцировать его. Отрешенно смотрю, как в комнату заходит прислуга с подносами в руках. Они не смотрят на нас, ставят и пятясь с поклоном удаляются.
Султан берет лепешку «сискал», макает в творожный соус.
– Я помню ты любила их, – подносит к моим губам.
– Потому что они нравились тебе.
– Ешь Юля.
– Я и сама могу.
– Нет. Ешь из моих рук, – приучает, как собачку. В животе урчит от голода. Открываю рот, языком касаюсь его пальцев. Глаза Султана блестят, а подо мной дёргается член.
– Юля. Черт! – он покусывает мою кожу на шее. – Как же я тебя хочу.