При этом Кузина тянуло заняться чем-то серьёзным – сказать своё слово в исторической науке, написать книгу. Хотелось вернуться в свердловский Дом Чекистов и найти тайник с документами. Но отвлекала презренная бытовуха: вечный поиск новых несчастных баб, мелкое мошенничество с землёй, позднее – оконный «бизнес», на котором он, кстати, попался во второй раз, не сумев отказаться от приработка.
Несчастные бабы, к счастью, не переводились – этого добра у нас хоть пруд пруди. Вот только выдавал теперь Кузин себя не за врача, а за военного. Это после того, как связался с очередной невестой, а у неё, как выяснилось, вся семья – докторишки. Тут уж «Медицинской газетой» не отделаться, хотя он и энциклопедию почитывал, а всё-таки опасался погореть.
Не только женщины ему, кстати сказать, верили. Он был очень убедителен, врал с каждым годом всё лучше и выглядел всё представительнее. Когда требовалось – молодел, если нужно – старел.
Неделю спустя после своего тридцатилетия Кузин под личиной Андрея Игнатьева ехал в спальном вагоне с очередным генералом – то ли случайно так совпало, то ли по плану, это Воронину неизвестно.
Из Киева в Москву шёл тот поезд. Генерал был в хорошем расположении духа, предложил попутчику составить ему компанию. Выпили немного, потом добавили ещё немного. Оба ведь служивые, есть о чём поговорить. Правда вот, Андрей Игнатьев был в штатском. И невесёлый.
– Чего грустишь? – по-доброму спросил генерал.
– Да к матери еду в Москву, генерала мне дали недавно, а форму сшить не успели. Хотел всего лишь старуху свою обрадовать…
– Ну, этому горю я точно смогу помочь! – обрадовался попутчик. – Как только приедем, отправляйся по этому адресу, скажешь, что от меня. Будет тебе форма! А звание твоё давай прямо сейчас отметим.
Отметили.
– Ты где служишь-то? – спросил Игнатьев первым.
– В Киеве, а ты?
– Под Ленинградом. В Полтаве у родни гостил.
Как раз недавно была в «Красной звезде» статья о достижениях одного военнослужащего из Ленинградского военного округа. Игнатьев пересказал её своему новому знакомцу в подробностях, не переврав ни одной фамилии.
– О, так ты с Женькой Телятниковым знаком? – обрадовался генерал. – Это мой однокашник. Хотелось бы мне его повидать. Передай привет!
– Передам, не забуду, – клялся Игнатьев.
Общаясь с военными, изображая одного из них, самым главным было никогда не «служить» в тех частях, где служил собеседник. Желательно, чтобы они находились одна от другой на максимальном удалении! Благо страна позволяла. А если сыщутся общие знакомые, так это не страшно. Важно первым задать правильный вопрос и самому не лопухнуться с ответом.