Отныне, просыпаясь по утрам, Комарова первым делом вспоминала с блаженством, что у неё целых пять жизней на планшете! Богатство! И ещё пять на телефоне, а если посмотреть бесплатное видео, то будет шесть!
Так продолжалось примерно год, а потом её отправили в Стокгольм на учёбу для веб-дизайнеров. Улетала, когда в мире только-только объявили пандемию, Китай уже закрылся, но в Европе пока было относительно спокойно. Комарова сыграла семь партий в аэропорту и десять в самолёте в режиме офлайн, для тренировки. Мальчик, сидевший в кресле рядом, косился на неё с уважением: сам он методично уничтожал зомбаков в Dying Light-2, пока его мама спала с напряжённым выражением лица. На правом ухе той мамы висела одноразовая защитная маска с бордовыми следами помады: маски внезапно пропали изо всех аптек, но сестре Наташке удалось где-то урвать два комплекта по три штуки, и один она всучила Комаровой.
Учёба в Стокгольме оказалась не настолько занятной, как три тура подряд с игроком под ником Просто Серёжа: у них был разрыв каждый раз в несколько очков, но Занзара всё-таки побеждала, и Просто Серёжа, заподозрив её в обмане, объявил игру без подсказок (цена 200 очков). Иначе не проверить, жульничает ли противник. Комарова хмыкнула, засучила рукава и наваляла Просто Серёже так, что он отполз на какое-то время, а потом прислал ей приглашение вступить в клан «Вперёд, Сургут!». Комарова вежливо отказалась – игровые кланы интересовали её даже меньше, чем виртуальные бороды.
Подобных приглашений было много, они падали в специальную папку для личных сообщений. Игра рекомендовала Комаровой занести игрока в чёрный список, если он позволяет себе оскорбления – неужели такое бывает? Любители составлять слова в квадрате 5 × 5 представлялись Комаровой мирными и в целом похожими на неё саму – измученную работой немолодую мать восемнадцатилетнего Вани, с которым у них день ото дня было всё меньше общего. Комарова выполняла все предписанные материнским кодексом действия: готовила, пусть и без затей, завтраки-ужины, стирала носки и рубашки, выдавала деньги на обед и раз в неделю – карманные. Ваня ласково звал их «кармашки», а Комарову – «мать».
Она предпочла бы «карманные» и «маму».
На шведских курсах было много русских со знанием английского языка, но знали они его примерно так же, как Комарова, – за пределами терминов плавали, не решаясь отпустить бортик. Было стыдно и скучно отсиживать обязательные часы, оплаченные директором агентства, – больше скучно, чем стыдно. К тому же угнетала несделанная работа, которую пришлось оставить дома: хуже нет, когда сайт готов наполовину.