– То-ши-ба, Toshiba…., – заворожено прошептал он, не отрывая взгляда от футляра, – сорок два дюйма, Surround, Total Digital Noise Reduction……
Дальше шли совершенно малопонятные обывателю термины, символизирующие чудеса начала двадцать первого века. Прикрыв глаза, словно пытаясь силой воображения материализовать загадочные чудеса техники, Макс беззвучно их повторял-перечислял и снова повторял-шептал, но ничего волшебного не происходило. На ладони по-прежнему лежал футляр.
А в это самое время, милашка сидела на широком подоконнике кухни, где кроме купленного в кредит кухонного гарнитура со встроенной техникой и пару стульев с крохотным столом из шведского магазина, ничего не было. Она то смотрела за окно, где за пеленой осеннего мелкого дождя едва проглядывался, словно на картинах реалистов, метромост, широкой лентой переброшенный через свинцовые воды реки, то её взгляд падал на модненький, такой гламурненький, и поэтому столь родной, розовый плоский телефоньчик, что лежал на подоконнике. Она положила руки на колени, а чудесный подбородок положила на руки. Девушка ждала. Девушка скучала. И если бы Макс видел в этот самый момент свою милую очаровашку, то может быть ему пришли бы в голову такие замечательные слова, что «погода была ужасная, принцесса была прекрасная» или ещё что-нибудь гениальное. Но он её не видел, ибо заворожено смотрел и любовался на чудо, чудо-кольцо, стоившее ему целого домашнего кинотеатра. Чёрт! в такие минуты можно гордиться подобными героями, ибо ещё раз убеждаешься, что в нашей жизни всегда есть место для подвига!
Четыре крохотных бриллианта вокруг изумруда в один карат. Четыре бриллианта. И один не изумруд, а прямо огромный изумрудище, о-го-го! Максу почудилось, будто стоило приоткрыть футляр, как вокруг всё преобразилось и посветлело. Изумруд, переливался волшебным светом, чудесным образом запертым в камне. Когда Макс слегка наклонил футляр, то свет буквально заметался между гранями, словно норовивший вырваться из ловушки джин.
Вероника, а именно так звали пташку, вдруг нетерпеливо подняла телефон, и уже было набрала номер, но почему-то передумала и совсем не спеша, томно улыбаясь, принялась набирать сообщение. Получив подтверждение, что послание доставлено, Вероника положила телефон на подоконник, но так чтобы были видны часы, и стала ждать, не отрывая взгляда от часов.
Блеск драгоценных камней загипнотизировал Макса. Он не помнил ни времени, ни места, где он находился. Перед очарованным взором то проплывали купала восточных городов, которые растворялись подобно миражам, то проходили караваны из ритмично и монотонно покачивающихся верблюдов с поклажей и погонщиками на горбатых спинах, то дебри индийских джунглей, где слон почему-то протрубил сигналом мобильного телефона. Макс стряхнул головой, разрушив необычное видение, но ещё какое-то время в подтёках и тенях краски ему чудились минареты и купола Дамаска и входящий через городские ворота караван, гружённый китайским шёлком и индийскими специями.