К чести Стефана, когда мы, направляясь в его спальню, «теряем равновесие» ровно напротив двери комнаты Норта и вваливаемся внутрь, парень пытается воспротивиться. Однако я хнычу, мол, не все ли ему равно, если девушка сгорает от нетерпения, и сбрасываю блузку. Тяжелая артиллерия!
Оказавшись около кровати, я начинаю паниковать. Если цвет белья Стефана не черный, то за Норта его никто не примет. И значит, мне придется раздеть его полностью! Ради того, чтобы отомстить Мэри и Норту. Всего-то. Нет, я понимаю, что вся моя надежда на то, что Стефан Фейрстах не окажется насильником и сможет остановиться вовремя, но все равно… если уж ты снимаешь с парня трусы, будь готова отвечать за последствия! Не то чтобы развод на частичную обнаженку был делом подсудным, но мне не хочется заходить настолько далеко.
Приходится утешаться мыслью, что даже если я потеряю девственность этой ночью, то с обалденно симпатичным парнем. И еще опытным. Тоже важно. Конечно, я почти ничего из этого не замечаю от страха, но не суть.
— Ты первый, — требую я игриво, кокетливо приподнимая волосы руками и приковывая внимание к ложбинке. — Хочу посмотреть на тебя.
Он действительно начинает раздеваться. А я не скрываю стон облегчения, увидев, что на нем черные боксеры с увековеченным на резинке Кальвином Кляйном. Стефану ни за что не догадаться, что за зрелище приводит меня в восторг. Правда, я быстро понимаю, куда именно смотрю и краснею.
— Иди сюда, — усмехается он.
И я иду. Мне нужен удачный кадр. Ради такого путем хитрых и «пьяных» перемещений я вынуждаю Стефана развернуться. И только затем тяну его на себя. Тяжесть мужского тела надо мной нервирует. Еще пару минут я раздумываю, не стоит ли остаться и решить мою маленькую “невинную” проблему здесь и сейчас. Быстро, без лишних эмоций, не устраивая мелодрам. Но романтичная часть меня сопротивляется, и я пользуюсь планом “А”: изображаю отключку.
Осознав, что я «сплю», Стефан обалдевает. Разок легонько шлепает меня по щеке, а затем непечатно ругается, одевается и уходит.
«В этом парне больше достоинств, чем может показаться на первый взгляд», — заключаю я с благодарностью.
Оставшись в комнате Норта в одиночестве, я еще некоторое время изображаю сон на случай, если Стефан вернется с намерением окатить меня водой и выставить прочь с вечеринки. Но страх за заряд батареи, грозящей похерить мою маленькую месть, вынуждает спешить.
Проходит пятнадцать минут, прежде чем я решаюсь окончательно встать с кровати, раздеться до белья и сфотографироваться в рубашке Норта. Она промокла насквозь. Ничего приятного в этой фотосессии нет. Приходится стараться скрыть то, как шелк липнет к коже, но в то же время показать ярлычок, который Мэри обязана оценить по достоинству. Ни у кого из Каппы не должно остаться сомнений, что это та самая рубашка, которая была на Норте Фейрстахе в ночь вечеринки.