– А рубашка тут каким боком? Я про то, как вы друг на друга смотрите, – улыбнулся Фил.
Он пересел на стул, оседлав его и сложив руки на спинке.
– Я же обещала, что больше никаких мужчин в доме. Тем более никаких демонов, – Тереза натянуто усмехнулась, пытаясь свести на шутку. – Все закончится, он вернется в Ад, и думать о нас забудет. У него там полно своих дел.
Последние слова прозвучали взвинченно. Кинув на полку пучок зелени, она резко захлопнула дверцу. На столе остались лишь пустые бумажные пакеты. Тереза скомкала их, отправляя в мусорное ведро.
«Никаких иллюзий. Иначе потом будет больнее», – строго приказала она себе.
– А отчим из него был бы классный, – продолжил издеваться Фил, упершись подбородком в сложенные руки. – В школе точно никто бы не цеплялся.
Несмотря на озорную усмешку, взгляд стал мечтательным.
– Так, все! Закрыли тему! И сядь нормально! – Тереза вскинула руки, отгораживаясь от разговора. – И вообще, нужно позвонить в школу, сказать, что ты заболел.
Телефонные звонки порядочно вымотали нервы. Если с Филом разрешилось более-менее быстро, то хозяйка пиццерии начала возмущаться. Пришлось выслушивать выговор за всех сотрудниц, которые взбесили за последние полгода.
– Нарожают без мужиков, а потом «у сына проблемы», – под конец перекривила она. – А мне какое дело? Может, мне самой форму надевать и в зал идти?!
Тереза стиснула пальцами телефон. Глаза зло прищурились.
Она забеременела еще в старшей школе. Отец Фила, еще недавно заверявший в любви до гроба, не захотел проблем. По слухам, после выпускного он уехал в какой-то престижный университет и неплохо устроил жизнь.
А Тереза осталась с ребенком на руках. Одна, ведь мать твердо заявила: «Или аборт, или сама разбирайся, раз такая взрослая!» Не помогла она и в следующий раз, когда Тереза в самом начале хотела сбежать от Люка и перекантоваться где-то пару дней.
«Ну, пьет! Ударил – тоже мне, трагедию развела! – как сейчас, в ушах зазвучал обидный смех. – И что? Меня, что ли, твой папка никогда не гонял? Да с тобой по-другому и нельзя. Ты смалочку такая была. Если не лупить, ни черта не понимаешь».
Пока в голове промелькнули воспоминания, начальница продолжила расходиться, но Тереза перестала вслушиваться. Она быстро открыла книгу в темной обложке. Пальцы торопливо листнули страницы. Замельтешили ритуалы и загадочные знаки. А вот и оно – заклятье, как ненадолго лишить человека голоса. Тереза зашептала слова на латыни.
– Ты меня слушаешь?! Вы совсем совесть потеряли! – упрекнула начальница. – Что ты там бормочешь?!