Город был… вытянутый. Пожалуй, это лучшее слово, которое я могла подобрать. Причём дело не в том, что дома были какими-то особо высокими — хватали и одно- и двухэтажных. Просто вся архитектура словно бы тянулась вверх. Узкие стрельчатые окна, высокие декоративные башни, заострённые шипы заборов, даже немногочисленные деревья были тонкими как копья кипарисами и соснами. И оглядываясь по сторонам, запоминая улицы, которые мы проезжали, я утверждалась в мысли, пришедшей в голову ещё на борту «Смирения»: этот город строила единая воля. Не потому, что он был построен по единому плану, как Петербург или Вашингтон, совсем не обязательно, просто… ну было такое ощущение. Знаете, как когда ты видишь город, созданный в градостроительном симуляторе игроком-эстетом, ощущается общая задумка и стилистика? Так и здесь.
Чёрная карета проезжала по проспекту, мощёному шестигранной плиткой, а вдоль этого проспекта на идеально точном расстоянии друг от друга тянулись к небу фонарные столбы из тёмного железа, увенчанные магическими светильниками, тускло горевшими даже днём. Впрочем, причину последнего явления я разгадала моментально: из-за затянувшего небо тёмного тумана (или его уже стоило называть низкими облаками? Не знаю), даже сейчас, в относительно раннее время царило что-то более близкое к полумраку, а значит все те, кто не обладали хорошим ночным виденьем, нуждались в пусть и тусклом, но освещении.
«И этот факт, кстати, неплохо так намекает на то, что Каслевский, несмотря на всю свою готичность, заботится о своих живых подданных возможно не меньше, чем о неживых. Заставляет задуматься о средствах сосуществования, а, Катриона?» — послала я мысленное сообщение запечатанной в доспехи душе бенедикты.
Впрочем, та нашлась что ответить:
Люди тоже о коровах заботятся. Это не значит, что они с ними «сосуществуют». Местным упырям же надо чем-то питаться.
Забавно, обычно она не снисходила до прямого общения мыслями, обходясь вместо этого мыслеобразами и эмоциями. Почему это — её так задело? Или просто она становится сильнее, вместе с доспехом, в который заключена?
Впрочем, узнать это предстояло не сейчас — Катриона замолчала и больше не реагировала. Карета тем временем сделала очередной поворот и оказалась на круто ведущей вверх дороге. Дома как-то резко исчезли и некоторое время в окне был практически первозданный пейзаж — тёмные шпили зданий, за которыми виднелось море с одной стороны, и древние скалы с другой. Я поняла, что мы оказались на последнем отрезке пути — несомненно, эта дорога вела прямо к замку.