– А что… она это… ага? – я издал какой-то набор звуков, совершенно не владея своим языком.
Мне было очень интересно рассмотреть ее вблизи. Я сделал шаг вперед, но меня тут же поймал сзади под руки панк:
– Воу, ты куда это, шею свернуть хочешь?
– Хчу ракету посмотреть, – на удивление осмысленно ответил я.
– Так вот же, лестница есть!
Он кивком указал мне на железную лестницу, ведущую вниз, на так называемый минус первый этаж.
Мое тело все еще отвратительно слушалось меня, поэтому Данила нехило подсобил мне при спуске, сам при этом шатаясь и то и дело срываясь на ступеньках. Кое-как, чудом не угробившись, мы все же оказались внизу. Как я и говорил, ракета была размером чуть больше двух с половиной автомобилей в длину и как полтора их салона в ширину. Она была белая, матовая на ощупь и холодная. Я ходил вокруг нее, уже полностью протрезвев. И уж точно я не верил своим глазам:
– Она… настоящая?
Данила уселся возле стены, прикуривая сигарету. Он лишь хмыхнул, не отвечая.
– И она прям… ну… летает?
– Если бы она летала, как думаешь, гнил бы я на этой чертовой Земле? Нет. Сломана. Чиню вот.
– Где ты вообще ее достал? Как?
– Где достал там нет уже.
– А она полетит?
– Полетит, куда денется. Правда… у меня нет пары деталей. Без них не выйдет ничего. Одну я знаю точно, где искать. Еще две-три тоже в теории можно достать… а там посмотрим.
– Ну, и чего ты тогда не достанешь?
Он по злому рассмеялся.
– Если бы все было так просто, то сделал бы давно. Та, главная деталь, которой мне не достает… Я знаю, где она может быть. Но я, это… ты бы знал, как не хочу я туда идти, – он с болью в голосе выдохнул, после чего затянулся сигаретой, практически полностью втягивая ее, до фильтра. После паузы, он добавил, – к отцу моему идти придется.
– Отцу? Тому, что не родной?
Он снова сильно затянулся, докуривая сигарету и туша ее об пол. Он точно не хотел говорить об этом.
– Ты пойдешь со мной? – с надеждой в голосе, спросил он.
– Да. – слишком быстро, даже не успев подумать, ответил я.
Он как будто успокоился, с облегчением облокачиваясь на стену.
– Так, а что насчет остальных деталей?
Панк оценивающе смерил меня взглядом:
– Есть у меня одна идейка… сколько бишь тебе лет?
– А…эм… – я растерялся от такой резкой смены темы, – 19 мне. Будет через неделю.
– Де-вят-над-цать, – протянул он, – трахался?
Этот вопрос настолько застал меня врасплох, что я споткнулся просто на ровном месте, чуть не встретившись головой с бетонным полом.
– Нет, ну это уже… какое это вообще имеет отношение к делу? И вообще, с какой, собственно, стати, я должен это с тобой обсуждать?!.. Ну трахался… Да.