– Я смотрю наш малыш вот-вот с цепи сорвется, – она облизала уголок верхней губы, помигивая мне.
– Алиса. – строго сказал Данила.
Девушка закатила глаза:
– Ладно-ладно. Поняла я.
Она протянула Даниле увесистый сверток.
– К слову говоря, хозяин этой безделухи – тот еще садист и мразь, – она приподняла волосы наверх, обнажая шею, – вот, и это только часть. Ты мою спину не видел. И запястья.
На шее отчетливо были видны следы зубов и пальцев. Также, если присмотреться, можно было увидеть по всему телу россыпь мелких синяков. Глядя на это, во мне закипала злость.
– Мне жаль. Но мы оба знали, с кем имеем дело.
Алиса вздохнула:
– Ты как всегда. Ни капли сочувствия.
– Я разберусь с ним, но не сейчас. Обещаю.
– Да не надо. Мне не впервой терпеть такое. Сам же знаешь.
В дверь постучали.
Данила тут же спрятал сверток за спину, пока дверь не открылась и внутрь не вошла коротко стриженная девушка.
– А, извините, если отвлекла, но там нужна твоя помощь, господин Панк-мастер, – она обращалась к Даниле.
– Какая еще помощь?
– Девочки жалуются. К нам повадились ходить не очень хорошие клиенты… лучше пройдем со мной, я все подробно расскажу.
Данила незаметно всучил сверток мне, следуя за вошедшей.
Я остался наедине с Алисой. Сначала повисла какая-то напряженная пауза, которую нарушила девушка:
– Я думаю, он надолго ушел. Может пока…
– Нет.
– Чего это вдруг? От него понабрался и тоже меня решил динамить?
– Нет, просто… неправильно это.
Алиса фыркнула:
– Ого. Это почему еще?
Я засмущался, но все же ответил:
– Надо, чтобы по любви было. А ты его любишь.
– Вот оно как. А ты, стало быть, кого любишь?
– Я? Никого.
– Забавно. А такое ощущение, что тоже его.
Я удивленно посмотрел на нее.
– А чего ты так удивляешься? Смотришь на него так, словно перед тобой Господь Бог. Да и он… ходит везде с тобой, на бульдозере своем катает, где это видано? Я, можно сказать, ревную.
– Я… ему жизнью обязан. И не раз. И моего отца он спас. Я ничего не знаю о любви, но я испытываю к нему совсем не ту любовь, о которой ты говоришь. Это не сексуальное влечение, а… просто теплые чувства. Такие, которые испытываешь к родственнику, брату по крови. Вот и все.
Она помолчала, выдыхая дым трубки.
– Спас, говоришь… меня он тоже спас. Странно так, он всегда всех спасает, сам того не подозревая. Тебя ведь он тоже случайно спас?
– Да. Он, кстати, рассказывал о том, как он спас тебя.
– Да? И что говорил?
– Сказал, что ничего такого не сделал. Просто так совпало.
– Ну, это для него «ничего такого», а я, да и вообще все, кто здесь работает, все очень благодарны ему. Теперь наша жизнь стала меньше походить на кошмар. Сейчас мы свободы, сыты и в безопасности. То, как мы жили… лучше было сдохнуть. Смелости просто не хватало для смерти.