В итоге обоз Сайтамы вырос до восьми повозок. Шестьдесят рабынь лишили магических печатей, а запасы провизии работорговцев раздали голодным девушкам. Путь вдоль пустынной дороги продолжился, и к вечеру обоз съехал на обочину, чтобы разбить лагерь на ночлег.
Гелу опять встала на ночное дежурство и с удивлением обнаружила, что Эну сторожит вход в палатку господина. Выждав некоторое время, она воровато оглянулась и шмыгнула внутрь. Эльфийка ожидала повторения вчерашних звуков, но в этот раз в палатке было тихо. Она даже не сдержалась и заглянула внутрь, чтобы проверить, все ли в порядке. Ее взгляду предстала знакомая картина. Лысый парень крепко спал на спине, а сбоку к нему примостилась обнаженная девушка. Гелу постоянно заставала в таком положении Соню. В голове эльфийки что-то щелкнуло.
Окончив свое дежурство, она тоже прокралась в палатку и, скинув кожаные доспехи и грубую рубаху, осторожно прижалась к телу парня. Она припала остроконечным ухом к его груди и прислушалась к своим ощущениям. Сайтама был горячим и удивительно твердым на ощупь. Даже во сне его крепкие мышцы находились в напряженном состоянии. Сердце парня билось спокойно и размеренно. Его неспешный ритм убаюкивал, заставляя забыть все тревоги. Гелу сама не заметила, как провалилась в самый спокойный сон в своей жизни. Утром она проснулась отдохнувшая и счастливая. Единственный дискомфорт вызывали два недовольных глаза, смотревших на нее с другой стороны парня.
Робердик Голтрон, которого друзья звали просто «Роб», появился в таверне «Поющее яблоко» последним. Команда наемников, состоящая из четырех человек и носившая название «Дальновидность», собиралась здесь постоянно. В основном, чтобы обсудить новую работу или разделить полученное вознаграждение. Они брались за те задания, которые заказчики, в силу разных причин, не хотели афишировать. Опоздавший мужчина обвел глазами своих товарищей и виновато улыбнулся своей доброй, обезоруживающей улыбкой.
— Простите, я так увлекся, что потерял счет времени, — сказал крепкий мужчина, занимая место за столом. — Если ты так любишь бесплатно помогать беднякам, может, и от своей доли вознаграждения откажешься? — с издевкой спросила полуэльфийка с каштановыми волосами. — Имина, не доставай Роба, — мягко одернул ее лидер команды, Хеккеран. — Простите, я знаю, что сильно задержал вас, но я не могу спокойно смотреть, как зажравшиеся жрецы отказывают в помощи больным детям, если у их несчастных родителей нет денег, чтобы заплатить за лечение, — покачав головой, сказал Робедрик. — Это печально, но всем помочь нельзя, — вздохнув, сказал парень. — Ну, хоть кому-то. За ночь мана все равно восстановится. Зачем беречь ее, если можно потратить с пользой? — Проблема не в жрецах, а в императоре Зиркнифе. Это он запретил жрецам вне подконтрольных ему храмов бесплатно исцелять больных и раненных, — отозвался самый младший член команды, юная заклинательница Арчи. — Ты права, — тяжело вздохнув, сказал Робердик, — многие жрецы не прочь помочь нуждающимся, но они боятся преследования со стороны нашего бессердечного императора. — Он не бессердечный, — хмыкнув, сказала Имина, — думаю, контроль над храмами дает его казне существенную прибыль. С чего бы ему отказываться от еще одной статьи доходов? — Давайте вернемся к теме нашего собрания, — предложил Хеккеран. — Давайте, меня уже, наверное, дома хватились. Не хочу злить отца, — сказала Арчи. — Он должен на цыпочках ходить перед дочерью, кормящей всю семью, — усмехнулась Имина, — неужели он позволяет себе сердиться на единственного труженика, приносящего в семью деньги? — Давай не будем об этом, — опустив глаза в стол, смущенно сказала девушка.