— У нас принято называть такие явления видением, — отзывается архимаг, остановив камешек носком сапога. Поднимает двумя пальцами синий овал и разглядывает его с такой улыбкой, словно увидел старого знакомого.
В этом камне как будто переливается вода — точно так же, как в четках епископа… Да, это знак, который подает нам неизвестный. Но что он замышляет? Можно ли ему верить или стоит проявить осторожность?
Я делаю шаг чуть в сторону, оказываясь на самом краю не существующей в этой реальности пропасти, и архимаг придерживает меня за плечи, как будто… как будто беспокоится обо мне? Да, он даже произносит взволнованно:
— Осторожнее… — и умолкает, поняв, что на ровном лугу мне не грозит никакая опасность.
Я могу различить то, что скрывается за поворотом: медленно ползущая вдаль стена тумана и на ее фоне — четко выделяющиеся силуэты двух людей — высокого мужчины и черноволосой девушки, которая кажется мне знакомой… Уж не она ли топала ногой, споря с собеседником, когда на нас напал водяной туман? Не могу различить ее лица, а ведет она себя сейчас по-другому: берет своего спутника под руку, прижимается к его плечу.
Они напоминают влюбленную парочку, мирно прогуливающуюся по изумрудному лугу. Мужчина наклоняется, срывает огненно-красный цветок и протягивает его девушке, а она смеется, втыкая зеленый стебель в волосы. И кружится — то ли от восторга, то ли желая показать, как ей идет это немудрящее украшение…
— Смотрите! Там люди, значит, там и мы сможем пройти! — я от волнения забываю, что ладони архимага все еще лежат на моих плечах, резко ступаю на тропинку, так что он пошатывается.
Людей впереди уже нет. Как нет и никакого тумана. И мастер Гвеллан смотрит на меня с недоумением…
А я снова слышу журчание ручья, тихое, успокаивающее, ничуть не угрожающее. Оно даже больше похоже на шуршание верхушек деревьев, которых в сумерках ласково касается широкая ладонь ветра.
Ладно, решено — я верю, что со мной ничего не случится. Надо же кому-то верить? Почему бы не звуку журчащей воды?
— Уверена, что и в видении можно пойти по дороге, проложенной там, где только что в реальности была пропасть, — я пожимаю плечами и ставлю ногу на пружинящую траву.
Я иду по этому зеленому ковру, рассматривая узор из мелких синих и фиолетовых цветов (странно, что не попадается ни одного красного), и жду, что сейчас произойдет какая-то катастрофа, но, судя по тому, с каким облегчением вздыхает за моей спиной архимаг, ничего ужасного не случится.
— Вот там должен быть вход в пещеру, где растут альвендиры — говорит он, указывая посохом на высокий холм, весь усыпанный сейчас красными цветами.