А я знаю, что развратней ее нет. Но такой она всегда будет только для меня. Для меня будет стоны рванные выдыхать, жопу оттопыривая, чтобы показать, как сильно хочет. Как сильно жаждет.
А меня уже ведет. Похлеще алкоголя. Страшнее наркоты. Нет зависимости сильнее, чем другой человек. И вылечиться можно, но всегда есть опасность сорваться.
Вот и я срываюсь.
Разворачиваю, резко, грубо, но вижу по глазам осоловелым. Готова на все. Тело к телу. Глаза в омуты синие, что душили столько лет. А сейчас как будто петлю ослабляют.
— Лана, проклятье мое, — сажусь перед ней, в глаза смотрю и трусы мочу языком. Ласкаю через ткань, чтобы сильнее с ума свести. Чтобы, когда трахать буду, помнила, как я старался и не обижалась.
— Максим, ты мне нужен… Прошу… — умоляет и я правду хочу сказать.
— Нежно не будет.
— И не надо, — качает головой. – Хотела бы нежно, спала бы с Женей.
Упоминание этого придурку пломбу срывает. Поднимаюсь, толкаю к стене и не церемонюсь больше.
Не целую, просто всасываю нижнюю губу, цепляю зубами, Прикусываю. Отпускаю. Облизываю.
Животное внутри меня урчит, но просит добавки. Ему в прошлый раз мало было. Медленно, нежно. А ему грубо надо, чтобы звуки пошлые по лесу разносились, чтобы кричала сука и добавки просила.
Рисую пальцем сразу нижнюю, а после верхнюю губу. Прикусывает палец. Не может ведь спокойно стоять. А я в шею целую.
И осознание, что Лана готова всегда мне отдаться, в любое время, в любом месте, такую волну экстаза поднимает. Что в теле сплошное цунами.
Подхватываю на руки и усаживаю на уже, вибрирующую, стиральную машинку.
Вклиниваюсь между ног и кральку на голове оттягиваю, шею вылизываю, за соски принимаюсь.
-Макс… Да… Боже… — стонет, руками за голову хватает и жадно целует. Заставляя задыхаться. И нет в мире больше никого. Она и я. Наши тела, что так стремятся к друг другу.
Уже торопится. Пытается расстегнуть рубашку полностью. Вытаскивает ее из брюк. На ней же одежды почти не остается. Только трусы, но это так неважно.
Цепляет пальцами ремень. Гладит в это время по четко выступающему стояку. Оказаться бы в ней поскорее. Сил ждать практически нет. Выдержка на нуле. Звякает пряжка, вжикает молния.
Осталась последняя преграда. Рву трусы с боку. Нетерпеливо.
Балетки падают с громким звуком, ударившись об пол. Преград нет… Промедление… И вот он, совершенный миг.
Член вторгается одним четким движением на всю длину.
А меня парализует, потому что пара выдохов и я начинаю двигаться. Скользить во влажному, горячему влагалищу. Невероятно. Внутри все пульсирует.
А Лане хватает всего пары фрикций. Член сжимает, как в тисках. Как в порочном капкане.