Погода была пакостной - мерзкий дождь моросил, да и ветер то и дело принимался трепать волосы. Верхней одежды у меня не было, и мне пришлось позаимствовать куртку Франца.
Я не знаю сколько я прошла, когда неподалеку показались невысокие дома. Я все шла и шла, постоянно дергаясь от любого звука. Машины тут проезжали редко, но каждый раз я пряталась за деревьями. Молясь, чтобы это был не Франц.
Так я и шла, пока не услышала чей-то плач где-то среди деревьев… Замерла на месте, боясь пошевелиться. Непрошенные воспоминания тут же нахлынули, мешая воспринимать реальность. Очень медленно побрела вперед, а плач становился все громче.
Последние несколько метров я почти пробежала. А затем увидела его - сверток, лежащий в кустах…
Осторожно опустилась и приоткрыла одеяльце. Крохотный малыш надрывался от крика так, что личико покраснело, а беззубый рот, казалось, вовсе не закрывался.
Словно в тумане, подняла его на руки и стала укачивать, завороженно глядя на младенца. Тот будто почувствовав, что больше не один, стал затихать, а потом и вовсе уставился на меня в ответ.
А я поняла, что не смогу оставить его тут. Прижала к себе покрепче, стараясь согреть кроху. Завернут он был в тонкое одеяльце, и вполне возможно попросту замерз.
Я беспомощно оглянулась по сторонам и едва не заплакала. Куда мне теперь идти? Я даже не знала где мы находились. Вдалеке виднелись дома, но кого я там попрошу о помощи? Незнакомых людей, которые могут и сдать меня обратно. А что сделают с ребенком - и думать страшно!
Выбор был небогатый. Либо брать риск и идти дальше, надеясь на чудо, либо… Вернуться к Францу?
Однако я четко помнила его слова - про проблему. Ребенок беспокойно заворочался, и я все же решила пойти дальше. Правда не учла, что вдвоем идти будет тяжелее. Поэтому когда услышала подъезжающую машину, замешкалась и не так быстро скрылась за деревьями. Стояла, прислушиваясь к звукам. И вдруг поняла - машина остановилась. Осторожно выглянула из-за дерева и едва не закричала - прямо на меня смотрел Франц. Злой, с потемневшим взглядом.
И я побежала, прижав ребенка к себе…
Настя становилась задумчивее с каждым днем. Я словно чувствовал насколько она была напряжена. И эти вопросы о том, что она должна за помощь… Я не умел утешать или успокаивать. Мое дело - залатать тело. По душам я не был специалистом. Поэтому не особо понимал как помочь покалеченной девочке. И как дать ей понять, что не хотел бы, чтобы она уходила.
Может потому и решил дать немного свободы. Первый раз уехал недалеко - специально, чтобы присмотреть за ней, убедиться, что хочет сбежать.