Чьи-то теплые ладони приятно гладили мою руку. Но спать мешало не это, а противный бубнеж, который неимоверно раздражал. Рядом прозвучал густой, мужской баритон:
— Вы уверенны, ректор Орлан?
Распахнув глаза, я с любопытством уставилась на мужчину, что сидел рядом, и держал мою руку в своей. Небольшого роста, классический колобочек с залысиной и седыми бакенбардами. Нос картошкой и пухлые щеки. Мужчину можно назвать не привлекательным, если бы не красивые, голубые глаза. Они светились живым умом с небольшой долей хитринки. Точно такие же глаза были у моей призрачной подруги по несчастью. А нежность, с которой этот человек держал мою руку говорила о том, что передо мною Балдорф Дорн, отец Эммы.
— Я в высшей степени возмущен таким поведением, не достойным адептки нашей Академии. Здесь учатся благороднейшие отпрыски благороднейших семейств, а ваша дочь… — Взвинченный старик с которым господин Дорн вел явно нелегкий разговор скорее всего был ректором академии, Деметриусом Орланом. Правда никакого благородства, присущего такому высокому посту, я в нем не рассмотрела. Сухопарый мужчина далеко за… С острым носом и седыми космами, чем-то, неуловимо, напоминал петуха. А противный, высокий голос дополнял неприятную картину. Ректор мне сразу не понравился. Я ему, впрочем, тоже.
— Ну что же вы замолчали — этот ласковый тон моего иномирного родителя, заставил насторожиться даже меня — Вы хотели что-то сказать о происхождении моей дочери.
— Ну знаете!! — Ректор понял, что ступил на опасную почву, но сдаваться не собирался — Я вынужден просить вас забрать документы и вашу дочь из ЗАПа. После этих событий госпоже Дорн здесь не место.
— Хорошо — с ласковой улыбкой, напоминающей оскал акулы, сказал господин Дорн.
Ректор, ожидавший хотя бы возражений, опешил.
— Я могу надеяться, что вы сделаете это как можно скорее? — осторожно поинтересовался он у отца.
— Конечно — все так же добродушно продолжил торговец — Как только моя девочка очнется, ноги нашей не будет в этой академии.
— Хорошо. Я рад, что мы с вами пришли к консенсусу — облегченно вздохнул Деметриус Орлан — Я конечно не вправе советовать, но все же рекомендую вам и вашей дочери, принести глубочайшие извинения герцогу Гринбурзкому и его наследнику.
Я шумно втянула воздух от такой наглости. Эмма чуть не погибла, вернее почти погибла из-за Лириона и его пассии, а почему-то извинятся должны мы.
Мой невольный вздох привлек внимание обоих мужчин. Балдорф сразу же наклонился ко мне, взгляд его наполнился тревогой и нежностью.
— Эмма, доченька, ты проснулась. Как ты, зайчонок? — Спросил торговец. А мне стало неловко. Пусть в сговоре с его дочерью и для благих целей, но мне придется обманывать этого любящего отца, души не чающего в своей кровиночке. Я отвела взгляд и прокаркала.