— Как мило, я ей понравилась, — безошибочно угадывает Юлька дочкину речь.
— Видишь, Женечка, как быстро я нахожу общий язык с детьми. А ты не хотела нас знакомить.
— Вижу только то, что тебе пора уходить.
Давид и правда идет к машине. Как он обещал, возвращается довольно быстро.
Юля прослеживает мой взгляд.
— Оу.
— Давай, вылезай.
— Впереди останется свободное место. Может, подвезете?
— Нет, — тут же жестко осаживаю ее, — даже не рассчитывай.
— Ну ладно, ладно, уже выхожу. Но ты должна признать, что твоей дочке, пардон, вашей, я понравилась.
— Ага, благодаря сладкому подкупу.
— Ну и что?
— Веруня еще слишком маленькая. Станет старше, и я объясню ей, что к чему.
К сожалению, на сестру мои слова не производят никакого впечатления.
— Верунчиииик, пока. Еще увидимся.
Юлька машет Веруне рукой.
— Пака, — радостно кивает дочка и машет ладошкой в ответ, повторяя Юлькино движение.
Мы очень редко даем ей сладости, состоящие из сахара и быстрых углеводов. Сейчас она кайфует по полной, весела и любит весь мир.
Юлька неохотно вылезает из салона и чуть не сталкивается с Бергманом. Встает так, чтобы он не мог сесть в машину. Вроде бы у нее это выходит случайно, но мы все знаем, что она просто придуривается.
— Пока, Давид, еще увидимся, — тянет жеманно.
Сейчас ее кокетство возвращается к ней, и она врубает свое обаяние на полную мощность. Пусть со своего места я не вижу ее лица, но мне и не надо. Достаточно тона ее голоса и зазывной позы.
— Я вот уже подружилась с Верочкой, — говорит Бергману, — очень милый ребенок. И такой красивый, весь в папу.
— Я могу пройти? — интересуется Давид, пропустив не слишком утонченный комплимент сестры мимо ушей, и Юлька неохотно отступает.
— Пожалуйста.
— Спасибо. Если нужно, Виктор доставит тебя до города. Надеюсь, в суде ты дашь правдивые показания, а не перейдешь на сторону Львова.
— Конечно, скажу все как есть. Мы можем встретиться где-нибудь и обсудить этот вопрос более подробно.
— Мой адвокат свяжется с тобой, — бросает Давид и, наконец, садится в машину.
— Давид Георгиевич, можем ехать? — тут же оживляется водитель.
— Да, Володь, поехали. Все, что было необходимо, сделано. Теперь дело за полицией и юристами.
— Жень, я договорился, что нам будет становиться известным все, что обнаружится в ходе следствия. Так что…
Внимание Давида рассеивается, потому что он снова смотрит на Верочку.
— Да, хорошо, я поняла, — киваю.
— ХОтя? — спрашивает дочка у Давида и достает из пачки очередного мишку.
Протягивает к нему ладошку, с лежащей на ней липкой зеленой мармеладкой.
Смотрит внимательно, должно быть решая, причислить этого большого хмурого дядю к разряду друзей или врагов.