Бергман распахивает передо мной дверь, и я сажусь на заднее сиденье. Он устраивается рядом со мной.
— Куда едем, Давид Георгиевич? — спрашивает водитель.
— Минуту, Володь.
Бергман снова кому-то звонит.
— Вить, что там?
— Подключил ментов. Дал ориентировку и теперь прочесываем лес, — долетает до меня и вдруг наваливается такая слабость. А может таблетки, наконец-то начинают действовать.
В любом случае я сделала все, что могла и буду делать дальше. Но как же приятно, когда есть кто-то, кто помогает и решает мою проблему вместе со мной. Не кто-то, а сам Давид, Верочкин папа.
— Хорошо, выдвигаемся в вашу сторону, — произносит между тем Бергман.
Сбрасывает вызов и диктует водителю адрес.
Тот начинает выезжать со стоянки, а Бергману приходят новые сообщения. Он просматривает.
— Твоя сестра сейчас живет на Фруктовой, дом сорок, квартира двадцать четыре. Квартира зарегистрирована на некоего Львова Бориса Ефимовича. Не тот ли это Боря, про которого говорила няня?
— Я не знаю, — произношу растерянно.
Но тут же подбираюсь.
— Неплохая версия.
— Твоя сестра вполне могла рассказать все мужчине, с которым живет. Они посовещались и решили провернуть это дело. Похитить Веру, чтобы требовать выкуп с кого-то из нас.
Мне до последнего не хочется подозревать Юльку, но понимаю, что такой поворот событий вполне имеет место.
— Возможно, ты прав. Ангелина ведь сказала, что слышала женский голос. Ты приезжаешь в город и это отличный шанс выйти на контакт с тобой. Юля рассказывает все этому Борису, а он начинает приглядываться к нам. Они решают, что Ангелина, как одинокая женщина, примет мужское внимание с радостью. Этот Боря наверняка привлекательный, сестра других не выбирает. Так вот, он начинает крутиться вокруг Ангелины, влюбляет ее в себя, потом просит выйти к нему вместе с Верочкой под каким-то предлогом. Она послушно выполняет. А дальше, он увозит их и где-то прячет. Ангелина становится ненужным свидетелем, и он пытается избавиться от нее.
Мои руки холодеют.
— Выгоднее оставить Ангелину в живых, ведь она могла бы следить за малышкой. А так…
— Жень, успокойся пожалуйста. Не паникуй.
Я начинаю усиленно дышать.
— Проверим. Возможно, что все так, как ты говоришь, а возможно и нет. В любом случае им выгодно, чтобы с ребенком ничего не случилось. Иначе, сама подумай.
Бергман успокаивает и параллельно общается с кем-то в сообщениях. Мне кажется, он взволнован не меньше моего, но старается не подавать вида.
Ему снова звонят. На этот раз я безошибочно узнаю голос Илоны.
— Давид, — произносит она деловито, — ты где пропадаешь? Ты срочно нужен.