— Мистер Белофф, — на измождённом, усталом лице женщины появилась счастливая улыбка. — Даже не знаю, как вас благодарить. А ты, засранец мелкий! — она отвесила мальчишке подзатыльник. — Живо благодари доктора!
— Э-э-эм… — пацан опасливо покосился на мать и выдал ломающимся баском. — Если что надо, мистер Белофф, только скажите, меня все на Северной стороне знают.
— Ну ты смотри!!! — женщина всплеснула руками и наградила мальчишку ещё одной оплеухой. — Да я тебя сейчас так вздую, что шкура с задницы слезет…
— Не стоит, миссис Хиггинс, — я ободряюще улыбнулся пацану. — Питер славный малый. А вы ещё передайте своему мужу, чтобы тоже зашёл ко мне. Попробую помочь ему с работой.
— Храни вас Господь, мистер Белофф!!! — женщина несколько раз быстро поклонилась и потащила сына за шиворот к двери.
Я откинулся на спинку кресла и достал из портсигара сигарету.
— Сделать вам кофе, мистер Белофф? — из-за стола напротив торопливо вскочила щуплая невысокая девушка в белом халате и косынке.
На её ничем не приметном, простеньком личике проступило смущение, словно она сама себя стеснялась.
— Не откажусь, Моран… — я улыбнулся девушке и выудил из ящика стола зажигалку.
За загородкой зашипела спиртовка, я с наслаждением затянулся и, выпустив первое колечко дыма, задумался.
После окончания Гарвардского университета мне пророчили блестящую медицинскую карьеру, но так случилось, что я отказался от всех предложений и открыл свою скромную медицинскую практику в Чикаго. Небольшой кабинет, с перевязочной, лабораторией и операционной в одном помещении, в штате всего лишь одна медсестра. Особой прибыли практика не даёт, а точнее вообще не даёт, но меня всё устраивает. Устраивает, потому что медицина для меня всего лишь увлечение, а прибыль мне приносит совсем другое занятие.
Ах да, забыл представиться — я Бенджамин Белофф, мне тридцать лет, и я сын того самого знаменитого Бенджамина «Дока» Вайта. Лауреата Нобелевской премии за изобретения пенициллина и стрептомицина, великолепного доктора и оружейника, миллиардера и легенды Дикого Запада.
Правда об этом в Чикаго никто не знает и очень хочется надеяться, что и не узнает. У меня есть четыре сестры и три брата, я из них самый младший. Все они уважаемые и известные члены общества, сёстры очень выгодно вышли замуж, братья уверенно и успешно участвуют в семейном бизнесе и только я пошёл своим путем. В семье не без урода, как говорил папаша.
Почему Белофф, а не Вайт? Да потому, что я взял настоящую фамилию отца. Да-да, я знаю всё про батю, вплоть до того, что он… чёрт… как это будет по-русски? Без практики совсем забывать стал. Попаданец? Точно, попаданец! Уж не знаю, каким образом его зафитилило из двадцать первого века в конец девятнадцатого, но оснований не доверять ему, у меня нет. Да и доказательств полно.