Потом невеста переоделась в белое платье, и они в сопровождении большого кортежа родственников, знакомых, журналистов и ещё непонятно каких людей, поехали на наряженных лентами и цветами машинах в Улан-Батор, на регистрацию брака. Там молодожёны и гости выслушали заповедь надувшегося от гордости дежурного депутата о семейных ценностях и необходимости их сбережения, получили благословение ламы и поехали назад, праздновать. Юрта Октая сделалась условным домом жениха, а новая поставленная юрта — условным домом невесты, и присутствующие "сыграли" несколько традиционных сцен монгольской свадьбы.
Филис, обряженная в богатый национальный наряд, поняла одно: монгольская невеста — не действующее лицо свадьбы, а её украшение. Ну а как можно что-то делать, будучи обряженной в суйх — длиннющие, по грудь, серьги, даригану — головной убор с высокой "башней", увенчанной красивым драгоценным камнем, платье с рукавами, свисающими далеко за пределами кистей рук, и прочие предметы, затрудняющие движение?
— Ты — знатная девушка, леди, и тебе необходимо подчеркнуть это длиной рукавов, — учила её Хуагчин, помогая одеваться.
Всё остальное время свадьбы Филис так и слушалась советов жены Октая. Куда встать и куда пойти, в основном. Но довелось ей и самостоятельно готовить чай для гостей, показывая при этом чудеса ловкости в придерживании правого рукава левой рукой. Эта символическая церемония означала, что вот теперь Филис в глазах всего цивилизованного мира стала замужней женщиной.
Жаргал тоже был обряжен в соответствующий наряд, и нарезал баранину правильными ломтями, чтобы считаться мужем. Филис догадывалась — судя по его важному и как бы закаменелому лицу, счастливый жених ждал того же, чего и счастливая невеста — возможности переодеться в нечто более привычное и удобное. А в идеале — ещё и остаться наедине друг с другом. Это приносило умиротворение и готовность вытерпеть столько свадьбы, сколько потребуется. "Когда наши дети будут жаловаться на жизненные трудности, я буду показывать им видео нашей с отцом брачной церемонии. И они устыдятся" — мысленно улыбалась Филис.
Празднество закончилось только к обеду следующего дня.
— Не понимаю, для чего нам было это, — ворчливо задал Жаргал вопрос, который, по всей видимости, мучил его всё время церемонии, — Разве я политик? Разве я другая знаменитость, зарабатывающая на своей известности?
— В этом мире, там где мы живём, нет аристократии. Но правящие люди есть, хоть они и называются по-другому и занимаются разными делами, — отвечала Филис, помогая мужу снимать облачение и прибирать юрту после ухода всех гостей, — Твоё слово, Жаргал, весит очень много в твоей стране и слышно даже в других странах. Хочешь ты или нет, но ты — один из тех, кто правит умами, а значит, должен показывать людям, что и как нужно делать. Своей свадьбой ты показал, что тебе дороги народные традиции. То есть по сути, ты — аристократ этого мира. Тем более, как я поняла, ты и дальше собираешься заботиться о людях твоей страны, о монгольских скотоводах. Так делают аристократы. И я так воспитана.