— Мы хотим спросить — что вы будете делать потом, когда пройдёт полтора часа после начала строительства вашего дома и покупки вами Лексуса?
— Дом, который я строю — не юрта и не многоквартирное городское здание, господин с белыми волосами, забыл ваше сложное имя, — Это крупный особняк.
— Боб Смит, — напомнил тот, — Но в Монголии вообще нет капитальных особняков!
— Кроме нескольких небольших храмов и старинных дворцов правителей, — поправил журналиста его коллега.
— Ну значит, у меня будет свой дворец, — пожал плечами Жаргал, — хоть я и не правитель. Просто я так привык жить — там, в другом мире. И женщина, которая, как я надеюсь, станет моей женой, тоже так привыкла.
— Если эта загадочная женщина так привыкла, наверное, она не из Монголии?
— Нет, господин Рейнольд Монтгомери, она сейчас живёт не в Монголии. Но почему загадочная? У неё есть имя. Леди Филис Кадней.
Интервью было длинным, и журналисты выпытали у Жаргала всё, что им было интересно. Жаргал тоже преследовал этим интервью свой интерес — чтобы не давать интервью другим многочисленным изданиям, а отсылать всех к этой записи. Поэтому он был откровенен и отвечал подробно даже на самые каверзные вопросы. Уходили от него журналисты с подозрением, что над ними периодически тонко издевались. Но они в этом подозрении никому не признались, даже друг другу.
После выхода этого интервью в эфир власти Монголии, до сих пор проявлявшие к нему настороженность как к возможному конкуренту на политическом Олимпе, распахнули перед Жаргалом свои объятия. И Президент, и члены Правительства желали видеть его рядом с собой на различных публичных и закрытых праздничных мероприятиях. Вскоре, однако, этот энтузиазм поутих — Жаргал был не очень-то предсказуем и управляем, он мог высказать в эфир нечто противоречащее политесу, что пару раз и произошло, добавившее ему народной любви и отнявшее очки популярности у публичных официальных лиц. Негласное отношение в верхах к нему в итоге сложилось такое: варвар, который может быть и полезен и токсичен, поэтому обращаться с ним в использовании надо аккуратно и дозировано.
Между тем, строительство дома Жаргала оказалось делом совсем не быстрым. Ему-то было легко отдать картинку из Интернета Унуру, который переправил её куда следует, а как архитекторы и инженеры в режиме срочности разработают по этому эскизу чертежи — никого, кроме них самих, не волновало.
Жаргал за это время ещё пару раз обменялся с Филис письмами, уточняя, что она хотела бы видеть внутри дома, и узнал, что ей нравятся камины. Поэтому помимо располагавшейся возле дома котельной для обогрева дома, топящейся углём, были распланированы и камины на двух этажах особняка. За домом архитекторы заботливо распланировали ещё и другие хозяйственные постройки, добавив небольшой гостевой домик. На всякий случай — лучше уж предусмотреть всё сразу, чем потом достраивать. Особенно с учётом того, что им было поручено экономию средств в смету строительства не закладывать, а наоборот — чем дороже оно обойдётся, тем лучше. Всё меньше чистых денег потом на счёт Жаргала перечислять. Вот проект "дворца" и обрастал различными дорогостоящими "излишествами", вроде солнечных панелей на крыше, красивого камня во внешней и внутренней отделке, и тому подобного.