Я сдергиваю с себя футболку и признаюсь:
— Я наказан, Алекс. И теперь целую неделю только учусь, тренируюсь у Херли и сижу дома по вечерам. Так что спи давай — хватит проповедей! Я и без тебя устал, как черт! Не переживай, сегодня наш старик превзошел сам себя!
Услышав это, Алекс спрыгивает с подоконника и подходит ближе.
— Повернись, Картер, — неожиданно просит, и я напрягаю спину. Отвечаю резко:
— Отвали, сказал!
— А я сказал, повернись!
Я его жилистее и крепче, но он упрямее, и уже через секунду Алекс видит то, что мне хотелось от него скрыть — свежие кровоподтеки на ребрах и ключице. И смазанный след от кольца Рея Уолберга на подбородке, снявший кожу.
— Что… Что случилось?! Картер! — выдыхает Алекс и бледнеет так, словно он в один миг лишился возможности дышать. — Тебя избили?!
— Меня? — я не могу удержаться и смеюсь. Сначала тихо, а затем громче. Этот смех нервный и грубый, и почти сразу же обрывается. Отпихнув брата плечом, я сгребаю грязные вещи в охапку и шагаю к стене, где бросаю их в корзину. — Ложись спать, Ал, — прошу Алекса, доставая из шкафа полотенце, чтобы уйти в душ, — со мной все хорошо. Сегодня после тренировки подрался с Саймоном Адамсом, вот и все! Бывает.
Если бы он мне поверил, все было бы проще. Но он не верит.
— Не ври! В школе на твоем лице ничего не было, я бы заметил!
Я не хочу ему врать, я просто хочу, чтобы он не совал нос в те самые темные углы, о которых я предупреждал. Неужели не ясно?
— Не твое дело!
Алекс не умеет обижаться, мы с ним почти что одно целое, именно поэтому его горькое, но искреннее признание цепляет душу:
— Как бы я хотел знать, Картер, какую жизнь ты ведешь вечерами. И ради чего. Неужели вот эти следы на твоем теле и есть та самая свобода, о которой ты говорил? Вырванная кулаками?!
Я не выдерживаю и ударяю ладонью по стене, только в последний миг сдержавшись, чтобы не сжать пальцы.
Ну, почему мне так сложно с ним говорить? Именно ему все объяснить — почему?.. Каждая клетка моего тела противится тому, чтобы хоть перед кем-то держать ответ.
— Ради всего святого, Алекс! Я не собираюсь спорить и отвечать. Я не собираюсь — мать его! — ничего обсуждать! Я просто другой и устал это повторять! Мне это необходимо, ясно?! Так же остро, как тебе писать! Смирись уже, или я сам свалю отсюда нахрен!
Все, на сегодня я выдохся, и уже собираюсь пройти мимо брата в ванную комнату и как следует шарахнуть дверью, когда этот идиот делает то, что мы никогда не станем демонстрировать на людях.
Он преграждает мне путь и что есть силы обнимает за плечи, прижимая к себе. Выдыхает почти так же яростно, как я: