Ого. Так Айдель из зеркала — самая большая магическая шишка в этом мире!
— Хочу, чтобы вы поняли, Леннея, я сделал то, что сделал, не потому что подчинялся печати, а потому что не хотел смерти короля Лаэрта. Если его не станет, — Герд взглянул Лене прямо в глаза, — сотни мужчин, таких как я и Лютен, снова будут служить чужим прихотям, выполняя унизительные, абсурдные, жестокие и преступные приказы. А сотни женщин, таких как Тоя, станут игрушками в руках негодяев. И убийц, — добавил он с таким ожесточением, что у Лены мурашки побежали по спине.
Кажется, за всей это историей с заговором стояло что-то большее, чем она думала, что-то очень личное и очень страшное.
— Тоя? — переспросила осторожно.
— Моя сестра. Запамятовали? — Голос — будто лед крошится в мелкую крошку. — Неудивительно, столько лет прошло. А как она умирала, помните? Или напомнить?
Рэйд подался к Лене через стол, и она невольно отпрянула, вжалась в спинку стула — такое у него было лицо. Убьет, мелькнула мысль.
— Боитесь? — произнес он тихо. А потом еще тише, едва слышно: — Мне стоило бы упиваться вашим страхом. Но я не ваш отец, не ваш брат и не ваш жених. Да, он тоже был там…
Ленино сердце метрономом отсчитывало секунды тяжелого молчания.
Дион Герд медленно выпрямился, выдохнул, посидел с полминуты, глядя перед собой, потом потянулся к графину с водой. Пузатый графин на серебряном подносе и рядом два стакана тонкого хрусталя. Дион плеснул в один, совсем немного, будто это не вода, а спиртное, выпил и, зажав стакан в ладони, перевел взгляд на Лену. Сейчас он казался совершенно спокойным, даже слегка улыбнулся.
— Похоже, я опять должен просить прощения. Обещал же не пугать вас… Вы ни разу за эти дни не попрекнули меня. А я не удержался.
Стакан в его руке вдруг хрустнул, осколки посыпались на пол.
— Ох, что же вы! — Лена выхватила из салфетницы бумажную салфетку. — Вот, держите! Или лучше под холодную воду… там в ванной.
Дион принял из ее рук салфетку, промокнул окровавленную ладонь.
— Не волнуйтесь, Леннея, — проговорил несколько растерянно. — Всего лишь пара порезов. Сейчас затянутся. У меня хороший дифен.
Лена взяла другую салфетку, сказала рэйду: "Отодвиньтесь", присела возле его стула и стала сметать осколки, используя вместо совка свой импровизированный транспарант — лист бумаги с надписью "Прикажите мне говорить". Она уже знала, что в апартаментах нет ни щетки, ни веника, ни ведра, ничего, что можно было бы использовать для уборки — служанки все приносили с собой, а потом уносили.
Герд встал, его стул торопливо попятился.