– После школы я не знала кем хочу конкретно стать, поэтому тётя Маша сказала, что высшее юридическое мне никак не помешает, раз уж я не могу пока определиться, – я сразу заскучала по своей тёте Маше, за последние годы я не привыкла быть без неё.
– Твоя тётя тебя очень любит, – я не стала говорить Максиму, что с её слов, меня любить сложно, не потому что он напугается, а скорее наоборот.
– Я подумала, что тётя Маша этого хочет, и сильно старалась не подвести её, чтобы она не думала, будто зря со мной возилась, – сейчас я это чётко поняла.
– Приносить себя в жертву и отвечать за чужие косяки – хрень вообще нездоровая, я это усвоил давно, – винные пары из меня уже почти выветрились, и я больше не хотела заставлять себя пить, поэтому когда Максим начал разливать очередную порцию, я тут же убрала свой бокал. – Я так понял, твой эксперимент закончился? – спросил Максим с улыбкой. – Надеюсь ты выяснила, то что хотела?
– Да! Спиваться – явно не моё я лучше что-нибудь другое придумаю, – он подошёл к подоконнику, где я сидела, и взял меня за подбородок.
– Я и не сомневался, что ты очень изобретательная девочка, – и поцеловал меня в губы, просто чмокнул и обнял, как будто знал, что именно это мне сейчас нужно. – Тебе не обязательно себя накручивать, мы можем просто поговорить в любой момент, – всё еще обнимая меня, сказал Максим. – Во всём что происходит есть положительные стороны, всегда есть. Каким бы оно тебе ужасным не казалось.
– И что же хорошего в том видео, которое прислали твоему отцу? – я подняла голову, чтобы посмотреть, как он будет выкручиваться.
– Много чего, – я так и знала, что ничего. – Во-первых это было доказательством, что у Никифорова рыло в пушку, значит, нет у меня никакой паранойи, во-вторых, тебя совесть не долго мучала за то что ты мне сказала не правду про смерть матери, – Максим заулыбался, увидев моё немое возмущение.
– С чего ты взял, что меня совесть мучила? – он засмеялся и опять поцеловал меня.
– Но ты боялась, что я узнаю про твою мать, но моё отношение к тебе не изменилось после этого, – мне показалось, что Максим меня успокаивает. – Наоборот я не перестаю тебе удивляться, а это дорогого стоит.
– И что же удивительного ты нашёл в пьющей матери? – чего угодно я ожидала, но не удивления.
– Ну, например, как вы с ней не похожи вообще, и, что ты смогла остаться нормальной, находясь долгое время в нездоровой обстановке, – в голосе Максима я не услышала жалости, было что-то похожее на восхищение, но мне, скорее всего, это уже мерещится.
– Удивлю тебя ещё, потому что я не считаю себя нормальной, – призналась тут же я.