пари и сан, и весь жармен,
и называть его бульваром
нам не подходит по жаре,
таким бывалым сталеварам,
кто основательно перчим
(сие на базисе не слишком
металлургических причин)
и круасанчика (привычка,
от пирожка, да и ватрушки,
сносило дно не однова)
и от телёнка щёки, ушки
(прощай, телёнка голова,
не угадал пока творец
что вся худоба — КРс)
и поперчим ещё чего бы,
они несут пускай (но жарко,
и нам бы пива) скороварка,
под чем пари сокрыт и сан
и к ним жармен когда в придачу,
ещё не то косят творцам
недальновидностью в телячьем
вот покосили (из рессор
торчат пружины) полмашинки,
другую часть (гипнотизёр?
а кто?) возводит для починки,
на постамент, он тут как тут,
пересекать его экватор —
запчасти, где пересекут,
оттуда он — эвакуатор
(на карте метку ставлю здесь,
для чтобы сам прийти, залезть
на эту штуку), дом в пальто
потеет серой штукатурки,
ему — конечно — шапито,
и кофе брызжется из турки,
плиту заляпало, усы,
они с усами, удальцы
и тоже турки, иногда,
хотя всё чаше шриланкийцы
(еда — на рисе и на птице,
не на телёнке), всё — вертится
на шампурах,
стекает жиром,
из полмашины пассажиром
(и он не весь) ползёт на пол,
на вроде внутрь вошедших лиц
(хотя без лиц, но оглянись —
из нас доказано шатром,
кто не моргнув при этом глазом:
цирк не грешит на отчий дом,
пока что — отчий, не доказан…