Все это время я голодала. Сидела на очень радикальной диете. И теперь изнывала от голода. От самой настоящий похоти задыхалась. Хотела откинуться назад и прижаться к его мускулистой груди. От Аль-Мактума исходил запах опасности, он был пропитан пошлостью и развратом. Самый настоящий Дьявол. Кончики его шершавых пальцев еле касались моей нежной кожи между дрожащих ножек.
Он как сладкое. А я диабетик. Мне нельзя даже трогать его. Иначе смерть. А все равно хочется.
Так и тянет к запретному плоду. Один раз попробовать и умереть.
Я должна была оттолкнуть его, показать, что мне противны его действия, но глубоко внутри я боялась, что он остановится. Что я проснусь, а происходящее окажется кошмаром. Всего лишь сном. Мой мозг плавился, превращался в кисель в его руках. Что происходило со мной?
Аль-Мактум мастер искусства унижения. Он всегда знает, как лучше всего причинить боль. Ему нравилось превращать меня в его личную тряпку.
Пытаюсь унять дрожь в руках и ногах, но у меня плохо получается. Нервозность сжирает меня.
Большего всего на свете я не хочу возвращаться в Аль-Эй-Джайру. Не смогу провести и дня в злополучном дворце под одной крышей с Джанной, женушку нашего великолепного Эмира.
Для защиты Мустафы Ахмед не хотел афишировать происходящее, он был согласен сыграть в пока не кому неизвестную игру, где мы с Зейдом выступали мужем и женой, а он нашим другом. Пока было непонятно сколько времени мы должны претворяться, и как Аль-Мактум планирует выйти из положения дальше.
Оставалось только догадываться о чем думали бедуины, и что скажет Зейд своей семье.
За время жизни во дворце я не успела прочувствовать какое благоговение люди испытывают в его присутствии. Как они смотрят на него и подчиняются каждому его слову. Полная диктатура. В их головах даже нет мысли – ослушаться его. Он же их царь. Мне как человеку, в голове которого жила демократия, было трудно понять, как можешь жить под жестким гнетом одной семьи.
- Выглядишь отвратительно. – максимально расслабленный Ахмед в солнечных очках и в белоснежной одежде вызывал оскомину, раздражал всем своим видом. Он светился ярче светодиодной лампочки. – Это потому что ты спала не на моем члене.
- Нет, это потому что вчера твой член был слишком близко ко мне. Потом всю ночь снились кошмары из прошлого, где мне приходится спать с тобой. – огрызаюсь. Все тело покрывается иголками как у ежа. Самовлюбленный эгоист.
- Не лги хотя бы сама себе. – его губы растягиваются в очаровательной улыбке, обнажая белоснежные зубы. Он немного наклоняется ко мне и приподнимает очки, чтобы я могла увидеть искорки в его хитро прищуренных глазах. – Я чувствовал, как ты соскучилась по мне. У Зейда маленький член, или он не умеет им пользоваться?