этот дивный аромат!
5.
Элизабет Арден за красной дверью
своей обители красоты
искусно варит зелья,
а дома
наводит своей горничной Джулии
макияж а ля «Джаз вумен».
– Ну мисс Элизабет,
в таком виде я похожа
на уличную девку! —
пытается возразить служанка,
и чёрные дорожки слёз
текут по её смуглым щекам.
– Когда ты рыдаешь, Джулия,
ты становишься
такой дурнушкой! —
смотрит она на служанку
намеренно высокомерно
и немножечко разочарованно.
* * *
Иногда госпожа Арден
приглашает меня
на традиционный «Файф-о-клок».
– Только никаких сливок!
У нас сегодня русское чаепитие
с лимоном и баранками! —
даёт распоряжение мисс Элизабет
своей прислужнице.
Я несколько смущаюсь
и прошу принести мне
только чашечку зелёного чая:
«О, не стоит беспокоиться!
Мне бы всего лишь
Ваших знаменитых
«паучьих лапок»!»[6]
Служанка,
кивая, удаляется.
Спустя несколько минут
Арден нетерпеливо
звонит в серебряный колокольчик.
Джулия с громоздким подносом
спешит в столовую,
поспешно расставляет чашки
из розового «лукового» фарфора,
во главу стола ставит чайник
из исинской глины.
Затем приносит на тарелочках
тонко нарезанный лимон
и веточки перечной мяты.
К слову,
за чайной церемонией
мы к ним
так и не притронемся.
Свежезаваренная сенча
имеет изысканный терпкий вкус
с легкой горчинкой
и отчетливыми
свежими травяными нотами.
Чайный напиток
не только прекрасно утоляет жажду,
но и снимает усталость.
«Знаете, мой дорогой друг,
главное отличие чая сенча
от других сортов
это способ его
технологической обработки.
Ранней весной в районе Удзи
в префектуре Киото
собирают чайные листья,
которые не прожаривают,
а пропаривают
над морскими водорослями,
затем старательно скручивают
в тонкие полоски,
Их-то японцы и называют
«паучьи лапки».
Так, что я это не выдумала!»
– А я слышал,
что белорусские парфюмеры
«заваривают»
чайный лист вместе с ревенем!
– Sé la vi! – улыбаясь, отвечает она.
6.
Утром по городу поползли
нелепые слухи,
что один сумасшедший
зашёл в самый роскошный магазин,
не иначе как
в «Grands Magasins du Louvre»!
Он требовал
немедленно взять его духи
на реализацию.
И именно «Розу Жакмино»!
Управляющий вежливо отказал
настойчивому посетителю,
в ответ тот неугомонный господин
разбил большой стеклянный флакон
об мраморный мозаичный пол.
Покупатели, почувствовав
прекраснейший аромат,
исходящий от камня под ногами,
стали требовать этот парфюм!
Этим сумасшедшим оказался
мастер парфюмерных дел —
Франсуа Коти.
Женщины
буквально поклонялись
этому аромату!
Его боготворили
и мужчины-писатели.
Так, Александр Куприн,
по словам Надежды Тэффи,
любил «Розу Жакмино»
до блаженной радости:
надушенные ей письма,
писатель носил
в кармане