Он, как «египетская труба»,
словно специально созданный
для оперы «Аида»
Джузеппе Верди.
Мажорные трезвучия
бесцеремонно вытрясли
последний сон из моей головы.
А сон-то какой
чудной приснился:
Медные ангелы
боятся свалиться
с гранитных постаментов,
как колибри, хлопают
своими зелёными крыльями.
Бравый солдат Швейк
чеканит свой медный шаг
по широким
городским проспектам.
На Чижика-Пыжика с Фонтанки
объявила охоту
кошка с соседнего двора.
А на Сенатской площади
грохочет
тяжелыми подкованными копытами
Медный всадник.
Я лениво
поднимаюсь с кровати
и встаю
на неожиданно холодный пол,
солнечные лучи
ещё не успели прогреть
розово-коричневый камень.
* * *
На кухонной плите
в большом медном тазу
матушка варит
яблочное повидло,
ржаво-коричневая жижа
бурлит,
пахнет дымно-сладким,
подгорает.
– Ты ж что же не следишь? —
суетливо подбегает мать
и убавляет «огонь» в конфорке —
цвет нагревательного элемента,
красного от накала бледнеет.
– Прости, задумался! —
оправдываюсь я,
облизывая ложку.
Какие же они сочные и сладкие
эти яблочки!
Дедушка по весне
удобряет
чахлые деревца яблонь
синей солью – медным купоросом.
Он ставит каждому
своему «безнадежному пациенту»
своего рода капельницу
с этим голубым раствором.
От этого снадобья
яблоньки сил набираются
и летом дают неплохой урожай.
* * *
Мама с утра,
как всегда при «параде»:
красный домашний комбинезон
с фасонными рюшами,
красно-каштановые волосы
аккуратно уложены
в высокую прическу,
как в стародавние времена
у французской королевы
Марии-Антуанетты.
Упругие локоны скрыты
под медной мелкой сеткой,
чтобы не испортить
это высокохудожественное творение.
Теперь на Земле
все дети рождаются
исключительно рыжими,
теперь их не окликают на улице
«средневековыми» дразнилками,
типа рыжий, рыжий, конопатый,
убил дедушку лопатой
или рыжий, рыжий,
ты почему такой бесстыжий,
а ещё катился апельсин
по городу Берлин…
Я тоже родился рыжим,
матушка,
смеясь, называет меня цыплёнок,
нет не так,
а ласково «Мой цыплЁночек».
Мама ходит, весело пританцовывая
под песни «Мистера Трололо».
Его объёмный баритон,
словно при власти «советов»,
доносится из проигрывателя
стилизованного под часы
с кукушкой.
Маленькая серая птичка
беспокойно вылетает
из своего домика каждый час
и, произнеся
единственный звук «Ку»,
залетает обратно.
Мама как-то рассказывала,
что у «Мистера Трололо»
очень-очень давно
было громкое имя —
Эдуард Хиль, кажется.
В семидесятые годы двадцатого века
он покорил всех своим шлягером:
«Потолок ледяной, дверь скрипучая…
За шершавой стеной тьма колючая…
Как войдешь за порог, всюду иней,
А из окон парок синий-синий».
Сейчас-то
настоящую русскую зиму
днём с огнём не сыщешь!