Мы еще долго сидели и беседовали, будто семья. Джейсон тоже поблагодарил Мэтта, пожав крепко его ладонь. Тихий семейный ужин, жаль, что не все тут «настоящие»…
***
Дни потекли своим чередом. Я погрустила о сказанных Мэттом словах пару дней, потом плюнула. Если у него нет ко мне чувств, то и мне это не нужно. Решила гордо не показывать своей боли.
В гости стал чаще приезжать Роберт. Его привозила Дана. Каждый раз она не уставала цеплять меня, если поблизости не было Донована.
– Ну что, Кэти? Мэтт тебе еще не показал свой характер до конца?
Я лишь пожала плечами. Мне плевать, ведь он мне муж не по-настоящему.
– Характер как характер. Ты с ним что – договориться не могла? У нас с этим легко всё.
– Это ты еще не провинилась ни разу. Как провинишься – он тебе покажет, где раки зимуют.
– А я не собираюсь косячить, как ты, – вздёрнула я брови вверх. – Я не планирую спать с братом собственного мужа.
Лицо Даны потемнело, она уже собиралась забрызгать меня ядом, как вышел Мэтт, и ей пришлось прикусить язык. Он как всегда не пожелал с ней говорить и на улыбки отреагировал со скепсисом. Отдал ей одетого Роберта, и выпроводил вон, не давая с ним болтать. Дана кинула на меня еще один уничтожающий взгляд и уехала.
И пусть Мэтт мне не принадлежит на самом деле, но Дану бесит факт моего замужества за ним и нахождение в его доме. Мелочь, а приятно…
***
Мэтт.
Уже полночь. Я в кабинете, один, с бокалом виски в руках. Отпил пару глотков и смотрю на коричневую жидкость. Я же не пью? Ну вроде бы. Но сегодня на душе так погано, что хочется выпить. Правда, всё равно особо не лезет.
Эх, не судьба мне, видимо, напиться. Чего ж так дерьмово на душе? Да ладно брехать себе, Донован. Тебе плохо из-за неё – Хитоми.
Узнал, кстати что это значит. Когда спрашивал Старшову об этом, она не говорила и отшучивалась всегда, мол, «чужих» это не касается. Так её звать могут только близкие и домашние. Гугл сказал, что это японское имя, которое, ей дала мама. Некоторые родители дают детям домашнее имя, которое знает только семья. Суеверие такое – чтобы не сглазили. Переводится оно как «прекраснейшая из женщин».
Что ж, я согласен с её мамой. Хитоми очень подходит Кэти. Нежная, красивая, страстная, да еще и с мозгами и острая на язык – смертельное оружие для сердце мужчин, а не женщина.
Почему плохо? Потому что все чаще думаю о том, что скоро нам придётся расставаться. Как ни странно признавать, но я успел к Старшовой привязаться. Я испытываю к ней чувства и никуда не смог от этого сбежать, как ни пытался. Но как в этом признаться? Сначала грозил тюрьмой и использовал её, чтобы получить кресло директора, зная, в какой сложной ситуации она. А теперь что? Прости, Кэти, я, кажется, в тебя втрескался так, что спать нормально перестал? Верни мой покой, и вообще плюнь на всё, что было, и оставайся со мной? Бред. Плохо, потому что сказал её матери, что не держу её, и отпущу, а она не стала возражать, и даже дома не заговорила об этом ни разу. Ей плевать на меня и мои чувства. Даже секс для неё ничего не значил. Я ведь всегда был инициатором и настаивал на близости, она просто принимала.