Она возвращается через пол часа с небольшой сумкой, уже умытая и одетая в обыкновенные джинсы и футболку. Волосы мокрые, значит успела принять душ.
Моя порочная фантазия тут же заработала во влажном направлении. Хотелось сидеть и смотреть как она водит мочалкой по своему телу. Как вода ласкает грудь, стекает по плоскому животу. К расщелине между ног. Таких длинных, идеальных ног.
Как только она садится рядом, я отодвигаюсь в другую сторону заднего сидение, чтобы она не заметила наметившейся проблемы.
Сейчас, как и обычно она причиняла мне боль, потому что задействовала рабочие процессы в теле. Но как же это было приятно. Сладко испытывать желание, которое стягивало пах пленкой. Как же хотелось, чтобы она помогла мне решить эту неприятность. Разорвала эту пленку и жадно набросилась. Прямо сейчас. За тонированными стеклами. Пока мы едем.
Я же так с ума сойду от фантазий. Словно подросток, впервые увидевший, что же скрывается у девочки под юбкой. А я ведь еще не видел.
— Я не хотела портить праздник, думала смогу сама отбиться и не привлекать внимание, — заговаривает она, когда мы уже выехали из неблагополучного района. Неужели все это время она думала о моем вопросе? Только вот смешно становится от ее оправдания.
— Отбиться?
— Ну а что?
— В тебе сколько килограмм? Пятьдесят?
— Ну примерно.
— А в нем все сто. Отбиться при своей комплекции ты можешь разве что от инвалида.
Она кидает взгляд на меня, скользит по рукам, от чего по коже бегут мурашки. Теперь я только рад, что не выгляжу совсем немощным и догадался качать бицуху.
— А придется отбиваться?
— Сама придешь.
— Вы для этого меня взяли на работу? Хотите, чтобы я скрасила ваши жалкие будни? Если так, остановите машину.
— Мы на МКАДе. Остановлю машину, кто-нибудь пострадает.
— А не остановите, пострадаете сам. Я еду к вам работать поваром, а не…
— Я уже говорил. Повторю для тех, кто в танке. Я никогда никого не насиловал. Просто обозначил свои желания. Или ты хочешь, чтобы я скрывал, что хочу тебя? Если смотрела в зеркало, то должна понимать, что это будет откровенным враньем.
— Держите свои помыслы, руки, и другие выпирающие части тела при себе. И проблем не будет, — елозит она по сидению. Лучше бы на коленях моих так.
— Какие проблемы? — рассмеялся я. — Неужели тебе неприятно мужское внимание?
— В мужском внимании нет ничего приятного. Оно грязное, пошлое, грубое. И для женщины оскорбительно.
— О, это кто тебе мозг так промыл? Если мужчина хочет женщину, он ею восхищается.
— Нет, он просто хочет ей присунуть, — поворачивается она резко и смотрит на меня своими голубыми глазами, пронизывая холодом насквозь. — Или в вашей голове другие планы? Может быть вы хотите написать мой портрет? Или стать мне другом и заботиться обо мне? Только общаться? Слушать? Нет, давайте будем честными. Когда мужчина хочет женщину, он просто жаждет поиметь ее во всех позах. Потом найти предмет «восхищения». Если я выгляжу простушкой, это не значит, что так оно и есть.