— Конечно, а куда?
— Просто скажи «да» и поехали. Ты же мне доверяешь?
— Да, конечно же да.
— Тогда поехали, — Кайл целует меня в щёку и отходит к Ингрид, — спасибо, что приняла нас.
— В любое время, Кайл, ты же знаешь, это и твой дом, — Ингрид улыбается и в уголках ей лазурных глаз собираются морщинки. Она вытирает руки о полотенце и обнимает Кайла. Он выше неё чуть ли не в два раза, поэтому ему приходится немного наклониться вперёд.
— Я позвоню, хорошо?
— Конечно, — Ингрид переводит взгляд на меня и раскрывает свои руки для объятий. Поэтому я подхожу к ней и обнимаю эту поистине героическую женщину. Она через столько прошла, но до сих пор не утратила задора и позитивного взгляда на жизнь.
— Спасибо вам, Ингрид.
— Береги себя, девочка, — Ингрид целует меня в щёку, и после этого мы с Кайлом покидаем этот уютный особняк.
Мы садимся в машину, и долгое время петляем по дорогам города. В салоне играет какая-то спокойная мелодия. Моя рука неизменно находится в руке Кайла. А в моём кармане снова и снова звонит телефон. Это мой отец уже, который день пытается связаться со мной, но я не могу. Боюсь, что стоит мне услышать его голос, как я впаду в истерику. Я не хочу иметь с ним ничего общего. Столько лет он мне лгал о смерти мамы. Он поставил под угрозу свою семью и ради чего? Ради денег, ради мнимой власти? Какой нормальный человек пойдёт на такое.
— Уверена, что не хочешь с ним говорить? — спрашивает Кайл, бросив встревоженный взгляд на мой звонящий телефон.
— У него было время, чтобы поговорить со мной, но он этого не сделал. А теперь я не хочу с ним говорить. Это слишком больно, Кайл, слишком.
— Тогда дай мне телефон, — Кайл протягивает руку, и я отдаю ему смартфон. Одним ловким движением он что-то нажимает на экране и звонок обрывается. После этого он открывает бардачок и бросает телефон туда. — Вот и всё. Больше никаких раздражающих звонков. Поговоришь с ним, когда будешь готова.
— Не уверена, что когда-нибудь буду к этому готова.
— Поверь мне, пройдёт время, и ты захочешь поговорить с ним, всё выяснить. Хоть я и не являюсь его фанатом, после того, что он сделал, но он твой отец. Если бы я мог поговорить со своими родителями, то обязательно это сделал. Но, к сожалению, они недоступны. Так что это дохлый номер.
— Ты действительно бы поговорил со своими родителями? Они ведь оставили тебя, променяли на наркотики, — тихо говорю я, потому что мне всё ещё неловко говорить об этом. Это слишком щекотливая тема. Но Кайл не пугается её, не прячется и не таится. Для него это обычная тема, это его жизнь.