— А "Тонто" — это прозвище?
— Да, его так прозвали испанские флибустьеры. Считают, что только дурак будет, не скрываясь, грабить и убивать. Впрочем, не только они так считают, иначе бы это прозвище за ним не закрепилось. Все давай спать.
Но мне не спалось. Даже смертельная усталость после работы на корабле не мешала воспоминаниям о моем первом бое завладеть моим сознанием. Душераздирающие вопли, гром пушек, кровь, страх в глазах, смерть и ужас. Все это вновь и вновь появлялось перед моими глазами. Даже не знаю, удалось ли мне в ту ночь уснуть. Если все же удалось, то и во сне мне грезился бой.
Естественно, на утро я была ужасно подавленной и ни капли не отдохнувшей. А тут еще и шторм. Он еще и налетел неожиданно. Все паруса были расправлены. Нас перевернет, если их сейчас же не сложить!
— Эй юнга, на тебе бушприт! — приказал, схватив меня за плечо боцман. — Ты легкий. Давай бегом!
Зараза! Лезть на самый нос корабля в такую качку — просто самоубийство. Но против приказа не попрешь. Собрала последнюю храбрость в кулак. В конце-концов лазать где попало я умела с детства. Даже ходить по бельевой веревке научилась, как акробаты. Так что бушприт сложностей вызвать не должен.
Однако дикая качка и бездонный океан подо мной усложняли дело. Ладно, была не была.
Схватилась, крепко, как только смогла. Добралась до блинда. Осталось развязать несколько узлов и затянуть реи, что бы сложить носовой парус. Крепко обхватив бушприт ногами, я принялась за дело. Но тут меня чуть не сбило волной. Удержалась. Еще два узла и обратно, на палубу. Но морская стихия не унималась, очередная волна снова попыталась скинуть меня в океан. Какая же мерзкая соленая вода. Откашлявшись и отплевавшись, я принялась за последний узел. Есть! Но на обратном пути, когда я не могла так крепко обхватить бушприт ногами, новая волна — мне показалось, что она была сильнее прежних — все-таки скинула меня.
Я едва успела схватиться за канат. Меня кидало из стороны в сторону, обливало водой. На помощь расчитывать не пришлось, все были заняты спасением корабля. Вот сейчас сорвусь, никто и не заметит… верная смерть. Даже оплакать некому будет. Так, Саманта — уже и забыла как звучит мое имя — соберись! Нельзя думать об этом, надо действовать!
Подтянуться. Вот так, еще немного. Теперь ухватиться за бушприт. Опять подтянуться. И прижавшись к бревну, проползти по нему.
Сердце билось раненым зверем в клетке моих бедных ребер. Во рту все еще был этот отвратительный вкус соленой воды вперемешку с кровью. Кажется, я прикусила язык, пока пыталась вскарабкаться.