Князь сотворил еще один переход и они оказались в гардеробной комнате императорских покоев. Накинув на себя и жену Полог Невидимости, он подошел к двери и осторожно приоткрыл ее. В соседней комнате горел свет, похоже, это была спальня Императора. Один мужчина приглушенно говорил другому:
— Где это Катьку носит? Скоро пора обедать, а мы еще и не завтракали. Может пойдем, сходим на кухню, что этим мощам сделается. Он уже на последнем издыхании, скоро Голицыны станут править Империей. Даже не верится, Илья, что Катька такое провернула. А тебе как, ты веришь, что у нас все получилось?
Из дальней комнаты, видимо, из кабинета Императора, вышел еще один мужчина с бумагами в руках.
— Вы только посмотрите, Илья, Тимофей, какой размах был у нашего Годунова! Университеты в Иркутске, Хабаровске, Владивостоке! Судостроительные верфи! В Новосибирске и Томске — целые городки, в которых чародеи вместе с учеными мужами заниматься будут!
— К бесам его, с его планами вместе! Мы и без того найдем, куда деньги пристроить!
Катя с мужем переглянулись, мощное сонное заклинание накрыло покои, больше не доносилось до них ничьих голосов. Они вышли из гардеробной. Голицыны, все трое, лежали, раскинувшись, в креслах и на полу. На огромной кровати, казалось, дремал Владимир Годунов, обнаженный, прикрытый до пояса легким покрывалом. Пока Алексей связывал родственников Императрицы, Екатерина занялась Императором. Его дыхание было едва заметным, на бледном лице сохранилось удивление. Катя приложила ладони к его вискам, прикрыла глаза и направила тонким потоком силу в лежащее тело. Мозг Императора пробуждался медленно, с трудом возвращалась мышечная память. Пожалуй, если бы Барятинские чуть задержались, Император мог превратиться в растение. Подошел князь, присоединился к жене, положив свои ладони на ее пальцы. Ресницы Годунова дрогнули, он открыл глаза и бессознательным взглядом посмотрел перед собой.
Катя отняла руки от императорского лица, тихо спросила:
— Ваше Величество? Как вы себя чувствуете? Вы помните, что с вами произошло?
Годунов перевел взгляд на ее голос, всмотрелся и ласковая улыбка пробежала по его губам. Он поднял руку, провел кончиками пальцев по ее подбородку и печально произнес:
— Вы всегда спасаете меня, моих детей, мою Империю. Я задолжал вам столько, что уже никогда не смогу расплатиться. Проще было бы жениться на вас, но я опять опоздал. Князь, вы не собираетесь разводиться с женой?
— Нет. — сухо ответил Барятинский. — Вы, как я вижу, уже совсем пришли в себя, Ваше Величество. Поднимайтесь, я принесу вам одежду и мы с супругой расскажем вам обо всех обстоятельствах нашего дела.