Я подползла поближе, коснулась. Ничего не произошло. Постучала, простучала, пнула с досады.
Подействовало.
Пятно заскрипело, будто древний механизм, часть стены с пятном и часть пола пришли в движение, и через секунду передо мной уже открылся вход – тоннель, ведущий под землю.
Всё-таки, мама из Инстаграма, что в мире людей, что в сказочном, а с пинком даже непонятно что работает быстрее.
От неожиданности я совсем забыла про посох, но тот сам скользнул обратно в руку. И вновь, вооружившись им, как оружием, я начала совсем неспешный спуск.
Ожидала ловушки, может быть привидений, но, видимо, царевна не рассматривала такого варианта, где спасительница пробирается под землю. Никто нас с посохом не встретил, ничто не потревожило. До вереницы тёмных злачных помещений мы добрались без происшествий.
Как и предупреждал Миролюб, здесь все были на одно лицо. Сидели в камерах, измождённые уставшие. Одинаково несчастные и похожие на одну и туже девушку: золотоволосую в простеньком платье с золотым украшением на груди.
Если хоть немного верить пророчеству, то это та самая девушка, за которую первая колдунья приняла царскую дочь. Хорошо, что хоть кто-то здесь, а не в посохе.
Только почему она здесь? Как спаслась? Выходит, и в этом лжёт пророчество? Так может… И тут меня осенило.
– Никакого проклятия нет! – сказала громко, и сама же испугалась звука собственного голоса. Он тут же ударился эхом об стены и понёсся, понёсся всё дальше, к следующим камерам.
А в моём уме уже всё сложилось.
– Посох. Посошочек, – я перешла на шёпот. – Проклятия ведь не существовало, да? А существовала одна очень злая и обидчивая царевна, которая воспользовалась дурной славой колдуньи, заколдовала её, а потом придумала историю со своей любовью к Горынычу, местью отцу и подставой бедной девушки.
Посох молчал.
– Позднее она написала пророчество. Для потехи. И начала творить в сказочном мире безобразие. От скуки. Или мести. Но что же такого ей сделали жители? Чем могли насолить… все? И если пророчества не существует, то предыдущие спасительницы умирали зазря? Хорошо же царевна память Яге подчистила. Виевна так ничего и не вспомнила. А зачем тогда Миролюб напомнил мне о пророчестве? О словах про последний вздох зла? Значит, всё же пророчество существовало, но царевна его переделала. Я права?
И снова молчание.
Ну и ладно. Разберусь. Главное, посох выскочил из руки и устремился вперёд. Я бросилась за ним. Внезапно он врезался в прутья, точно напротив двух «девушек», затем подлетел к соседней камере и указал на тех, что ютились в углу. В следующую секунду посох бил по прутьям, и те с лёгкостью гнулись – точно волшебство сработало, в жизни так легко бы не получилось – а я помогала несчастным выбираться наружу. Сначала одних поддерживала, подбадривала. Затем других. Всех четверых вела к выходу. К свободе.