– Волшебные? – нахмурился. – Нельзя.
– Они обычные.
Цепочка слов продолжалась, а Горыныч всё больше терялся. Страх на морде сменялся непониманием, восхищением. Любопытством.
– А ты храбрая, – сказал, когда дописала последнюю букву.
– У меня тридцать первоклассников, – пояснила я, но он не понял.
– Теперь бьёмся? Машенька?
– А мы уже бьёмся. Читай.
– Зачем?
– Не хочешь? Могу сама, – и я принялась озвучивать накарябанное палкой. Писать было непросто: земля, по-видимому, не привыкла к таким экспериментам и в унисон с деревом не одобряла моих действий: она никуда не скидывала, зато ежесекундно стирала слова. Но мне не привыкать к капризам. Я одновременно и зачитывала, и подправляла буквы. – Кот. Кит. Бит. Бита. Рита. Рига.
Вообще-то по правилам этой игры использовать имена, названия и добавлять буквы нежелательно, но мы условия не обговаривали. Так что я смело подняла глаза на Змея и закончила:
– Лига. Липа. Лапа. Капа. Каша.
Змей посмотрел на меня, как на диковинку.
Я протянула:
– Всё-ё-ё.
– Что, всё-ё-ё?
– Я превратила кота в кашу.
Змей завис.
Земля сдалась и, кажется, охнула.
В небе каркнула ворона. Недовольно. Ещё и лапой погрозила. С огромным перстнем. Прямо в воздухе. Я догадалась, что это ведьма и подарила ей улыбку. Та каркнула ещё громче и улетела прочь, оставив после себя сердитый шёпот. Он вился туманной змейкой, а потом исчез.
Горыныч сглотнул. Я хмыкнула, очень собой довольная.
– Победила, – озвучила радостно и развернулась, чтобы покинуть Горыныча, но развернуться смогла, а уйти с поляны нет. – В чём дело? Кот превратился в кашу! Что ещё надо?
– В битве три раунда, – хмуро сообщил Горыныч. – И я не всё понял.
Неудивительно, – подумала я. – Победютель. – Скрестила руки на груди, выжидая.
Горыныч замялся:
– Слова знаю многие, но не все. Бит – это… зверь такой?
– Единица измерения информации такая. Частичка, другими словами.
– А-а-а.
– Ещё есть направление в музыке. Смесь соула, рок-н-ролла, ду-вопа, скиффла и ритм-н-блюза.
Всё-таки учитель во мне продолжал брать верх. Но знания я получила не из института, а от Аньки. Она какое-то время встречалась с Менчиком – до настоящего имени их отношения так и не дошли, серьёзности не хватило, – и он-то как раз увлекался вышеназванной музыкой. А раз увлекался он, то и Анька.
– А это точно русский язык? – уточнил Змей.
Я кивнула.
Он медленно перевёл взгляд с меня на землю и стал читать сам:
– Кот. Кит. Бит. Бита. Рита, – остановился. – А Рита тут при чём?
– Рита – имя.
– А я думал, Рита – это пятьдесят первая королева. Она хорошая была. Сказку нашу любила, всем помогала. Жалко её.