Хм. А ведьма-то… не безнадёжна.
Но жалость жалостью, а жить хочется. Так что нога влево, ещё немного, ещё чуть-чуть.
Я знала, что крайне огорчаю чудище своими шевелениями в сторонку, хотя и двигаюсь аккуратненько так, и зрительный контакт не разрываю.
Шажок. Крохотный. Снова.
Но жажда к жизни была сильнее совести. Ещё шажок.
– Ты куда? Ну… ты куда?
Я замерла. Мне задали риторический вопрос или ждут ответа?
– Я же гипнотизировала! Эй! Так не честно! Что я опять напутала?
Всё же риторический.
Ведьма, а в теле чудища была именно она, тем временем сокрушалась:
– Заклинание шептала? Шептала. Не громко? Не громко. Три раза повторила. Три? А может… два? Или три? Ну почему не получило-о-ось? Второй раунд и впустую-ю-ю! Ты должна была спрыгнуть, чёртова Маша. Сама-а-а!
Мне даже стало жаль ведьму. Что, если она такая злая из-за своих постоянных неудач? Тогда её легко понять: чем сложнее тебе приходится по жизни, тем черствее становится сердце. Не у всех. Но у слабых и не имеющих поддержки, у ранимых и одиноких именно так и происходит.
– И слуг опять подменила-а-а! – продолжала она ныть. – Что за невезение-е-е! – выдохнула с такой силой, что меня впечатало в скалу. – Ненавижу! Если бы могла сидеть в этом теле сколько захочу, сама бы убила вас все-е-ех! – с непередаваемой досадой крикнула-каркнула и, отделившись стройной тенью от чудища, взмыла в воздух, а через секунду полетела вороной. – Но я буду наблюдать и проклинать! Я так просто не сдамся!
Проклятие – это серьёзно.
Чудовище моргнуло, я тоже моргнула. Оно виновато посмотрело на меня, затем на птицу, наматывающую круги в поле видимости, и траурным голосом произнесло:
– Остался самый трудный, смертельный раунд. Ты не победишь, королева.
В то же мгновение из всех щупалец разом заискрилась чёрная магия, и меня начали обстреливать почти что автоматной очередью. Я решила, это конец. И так бы оно и было. Но в самый нужный момент, по закону жанра, проснулись силы свыше. Лишь это спасло меня от множественных ранений. Да что там, мама из Инстаграма! От самой настоящей смерти! Стоило магии коснуться скалы, как это место тут же исчезало.
Выставив вперёд ладони, стреляющие не слабее щупалец, я отбивала удары белой магией и пятилась, пятилась. Пока нога не почувствовала пропасть.
Удержалась от падения чудом. И магией свыше. Во время выстрела, притягивающей к земле.
– Многие падают с обрыва! – радостно возвестила ворона. – И тебе тоже конец! – она закаркала, засмеялась и велела чудовищу. – Скинь её! Сейчас же скинь!
Теперь я понимала, как погибла королева, побежавшая не в ту сторону: с такой магией любая сторона окажется не той.