Подобострастное выражение лица аукциониста исчезло. - Двести пятьдесят, и он твой.
Катон хмыкнул и повернулся, чтобы взвалить Луция на плечи. - Пошли, сынок. Этот толстый дурак зря тратит наше время. Пойдем.
- Двести двадцать пять, господин!
Катон заколебался. - Сто восемьдесят. И ни на один денарий больше.
- Да нет же, господин! Он точно стоит большего. Как минимум двести.
- По рукам!, - Катон протянул ладонь и твердо схватил руку аукциониста. - Значит двести.
Аукционист стиснул зубы и кивнул. - Вы можете заплатить моему помощнику. Вон там, за помостом.
- Нет. Я хочу, чтобы он был доставлен в мой дом. Ты знаешь Юсефа, мастера по серебряным украшениям? - Катон указал на улицу, ведущую к дому.
- Я его знаю.
- Приведи раба завтра утром. Тогда я приготовлю деньги.
Аукционист потер руки. - Залог – это обычное дело, мой дорогой господин.
- Я командир преторианской когорты командующего Корбулона. Даю слово, деньги будут выплачены тебе, - Катон уставился на мужчину, осмелившегося бросить ему вызов. Другой мужчина сглотнул и неохотно кивнул.
- Слово римского офицера бесценно, дорогой господин. Как пожелаешь.
Катон взглянул на Фламиния и уловил проблеск чувства на лице мужчины. «Это могло означать благодарность», - подумал он. Или обиду. Сказать было невозможно. Он откашлялся и кивнул рабу. - Увидимся завтра.
- Да, господин.
Когда аукционист направил Фламиния к загонам за помостом, Катон отвернулся и продолжил свое продвижение по краю рынка, направляясь к «Чаше Креза» на перекрестке на дальней стороне. Он крепко держал Луция за щиколотки, а его сын сложил свои маленькие ручонки на макушке Катона, чтобы лучше держаться.
- Почему ты купил этого человека, отец?
Катон на мгновение задумался. На самом деле он был оскорблен перспективой продажи ветерана в рабство. Он прослужил достаточно долго, чтобы знать многих людей, которые рисковали своей жизнью ради Рима и своих товарищей. Именно последнее значило для него больше всего. Солдаты заботились друг о друге. Это были самые священные узы из всех. Лучше, если Фламиний будет взят на службу к Катону, чем если он будет работать до смерти на полях или в шахтах. Луций был слишком молод, чтобы все это понимать.
- Мне нужен кто-то, кто заменит Петронеллу теперь, когда она выходит замуж за Макрона.
- Она оставляет нас? - с тревогой спросил Луций.
- Нет, - заверил его Катон. - Но нам понадобится кто-то, кто позаботится о тебе и научит тебя тренироваться и сражаться. Старый солдат – лучший человек для этой работы.
- А что насчет дяди Макрона? Он же тоже старый.