Семёнов смотрел на меня с минуту, а потом захохотал. Я в сердцах поднялась, желая уйти, но Артём схватил меня за руку и, пытаясь что-то сказать, усадил обратно. Вытирая слёзы, едва успокоившись, он посмотрел на меня и с трудом выдавил:
— Прикинь, Киселёва, что было бы первого сентября!
И снова рассмеялся, но уже тише.
— Смешно ему, — проворчала я, но и сама улыбнулась, представив кошмар, который воцарился бы в этом мире при соединении двух традиций. Впрочем, это навело меня на мысль. — Стоп! Фигель тоже веники мне таскал, когда изображал насмерть приворожённого. Почему же он не бегает за мной с кольцом?
— Жду, когда ты прикажешь мне жениться, — услышала я насмешливый голос и обернулась.
Фигель вошёл в каморку и, подняв с пола нечто странное, что вышло у Семёнова, поцокал языком.
— Неуд тебе, желторотик. Как расширить каморку до размеров горы Хэллук или заставить стулья и швабры летать, так это пожалуйста. А вот банально починить ящик картотеки — это только сломать! Хорошо, что я дал тебе старый. Эти студенты уже выпустились. А представь, сколько бы ты мне работы подкинул, склеив карточки обучающихся?
Щёлкнув пальцами, он распылил остатки ящика и поднял с пола ещё один. С грохотом поставил его на стол перед понурившимся Тёмным, а затем развернулся ко мне.
— Ну что, идём?
— Куда? — растерялась я.
— Ты вроде замуж хотела, — пожал он плечами.
— М-да. — Скрестила я руки. — Пора уже тебя расколдовывать. Не понимаю, чего ты сопротивляешься.
— Просто очень хочу жить, — хмыкнул он и протянул руку. — Ну же, решайся. Одно моё слово защитит тебя от притязаний студентов, ректора и от вот этого «тайного» воздыхателя тоже.
Он выразительно покачнул головой, указывая на мрачного Семёнова.
— Это в прошлом, — буркнул он.
— Сделаю вид, что поверил, если починишь ящик, — беззлобно огрызнулся Фигель и требовательно раскрыл ладонь. — Решайся, у меня не так много свободного времени.
— Спасибо, — вежливо отказалась я. — Как-нибудь сама справлюсь.
— Ну и зря, — отвернулся он. Переставляя сломанные ящики и перебирая швабры, продолжил: — Рано или поздно ты уйдёшь отсюда. А что будет потом с девушкой, чьё тело ты позаимствовала, подумала? Пожелала бы она связывать с кем-то судьбу? Была бы счастлива, если бы за неё решили, кто станет её мужем? Тебе бы понравилось подобное? Я же отпущу Элин Диас сразу, как она снова станет собой. Это всего лишь помолвка.
Сердце кольнуло. С одной стороны, он прав, и это удручало так, что ком к горлу подступал. С другой — всё во мне сопротивлялось этому шагу.
— Я не могу с тобой так поступить, — честно ответила я. — И с Тераном. И с собой…