Роуз зажмурила глаза. Рут сунула ей в руку карандаш и подтолкнула вперед.
Карандаш действительно выглядел самым обычным образом. Его внешняя часть была желтой, а гриф кто-то старательно заострил. Ничего особенного. Вита успела понять только то, что на него наложены какие-то специальные сложные чары, неподвластные среднестатистическим магам. Теперь попаданке было страшно интересно не только то, как Рут раздобыла эту дорогую штуку, но и как часто рыжая ее использовала.
Остановившись возле двери и оглянувшись на друзей, Роуз снова продемонстрировала волнение. Не таким она представляла себе учебу в институте. Однако в дверь Роуз все-таки постучала. Тихо, очень скромно, немного виновато.
Кто открыл дверь, Вита и остальные не увидели. Чтобы на Роуз не пали лишние подозрения, они спрятались в тот момент, когда кто-то из учителей потянул за ручку. До них донеслись лишь слова Роуз о том, что она хочет переговорить с профессором астрономии. После этого ее пропустили внутрь, а в коридоре воцарилась тишина.
Ожидание получилось неприятным. Вита догадывалась, что время идет в привычном темпе, но для нее и двух других студентов время тянулось.
— А что нам делать, если Роуз не выйдет оттуда? — не выдержав, спросила Вита у Рут. Это ведь был ее план.
— Без паники, — огрызнулась Рут, хотя сама точно паниковала. — Что там с ней может случиться? Не растворится же она в воздухе. В любом случае выйдет.
Вскоре из учительской вышла Роуз. На щеках ее красовался яркий румянец, но, как только она дошла до своих однокурсников, она улыбнулась.
— Все в порядке, — сообщила она и остановилась. — Я оставила карандаш на столе. Кажется, никто ничего не заметил. Там много других карандашей. Еще один ни у кого подозрений не вызовет.
Все выдохнули и решили на время удалиться от пункта наблюдений. Вряд ли собрание учителей закончится быстро.
— Когда я уходила, собрались еще не все, — рассказывала Роуз. Румянец с ее щек постепенно сходил. Наверное, за последние несколько минут она испытала больше адреналина, чем за последний месяц, если не больше. — Бонум, видимо, решил прийти последним. Учителя нервничают. Пытаются это скрывать, но у них плохо получается.
— Да уж… — протянул Ланс. Он выглядел самым хмурым и подавленным. — Мы думаем, что только студентам сейчас несладко, но и преподавателям не позавидуешь. Они принимают серьезные решения и несут за них серьезную ответственность… На их месте мне бы тоже не хотелось оказаться.
— Любое место сейчас незавидно, — подвела итог Рут. — Странные времена наступили в институте. Давно такого не случалось, если вообще случалось… Как страшно, что мы угодили именно в этот учебный год.