- Не о том ты беспокоишься. - Адам будто бы лег поудобнее. Он смотрел куда-то вдаль, чуть в сторону от Виты. - Я бы беспокоился о другом. У тебя сейчас всего один союзник, и ты его вот-вот потеряешь.
Вита уставилась на Адама, и вдруг небо над ней вдруг озарилось ярко-алым цветом. Попаданка с испугом посмотрела вверх. Все это время она и не помнила о том, что совсем неподалеку ни в чем не повинный профессор Монс сражался с куда более серьезным противником, нежели Адам.
Вита резко повернулась в сторону магического поединка.
А за таким магическим поединком стоило понаблюдать. Ради новых знаний, ради опыта, ради. эстетики.
Вита понятия не имела, как обычно проходят подобного рода дуэли, ведь ее учили драться исключительно на шпагах и только в спортивных целях, без привязки к повседневности. Но то, что открылось взгляду попаданки сейчас, завораживало и пугало одновременно. Ничего более противоречивого в своей жизни Вита еще не видела и надеялась больше никогда не увидеть.
Монсы обменивались заклинаниями, выпуская друг в друга магическую энергию, принимающую разную форму и окрашивающуюся в разный цвет. Какие-то заклинания двигались в сторону противника сплошным потоком, другие представляли из себя некую стайку светящихся точек, третьи не выглядели никак, но их приближение сопровождалось громкими звуками, а земля во время их полета содрогалась. Магия чувствовалась в каждом миллиметре окружающего пространства. Такой энергетике позавидовали бы сами жители долины драконов, если бы не одно «но». Часть этой энергетики отождествляла собой не добрые намерения и волшебство в своем лучшем виде, а нечто иное. Некоторые заклинания несли в себе боль и смерть, хотя каждый маг Мирабилии знал, что волшебство существует совершенно не для этого. Волшебство призвано нести мир.
Ни о каком физическом контакте между дуэлянтами речь не шла. Монсы находились друг от друга на приличном расстоянии, но вид у них был такой, словно они тоже сражались в рукопашную. Прическа Фриги растрепалась. Красивые локоны, что раньше олицетворяли собой аккуратность и порядок, вырвались наружу. Ветер развивал их и спутывал, добавляя профессору травологии дикости.
Рихард выглядел намного хуже. По его левой щеке текла кровь, которую профессор не успевал вытирать. Попадающие на подбородок капли, падали вниз, а новые красные струйки вновь покрывали лицо мужчины. Правое плечо профессора тоже было ранено. Рана виднелась из-под прожженной насквозь одежды. Как и когда Монс получил ранение, Вита пропустила, о чем теперь бесконечно жалела. Ей было больно смотреть на то, что жена сделала со своим мужем.