И все же…
— А здесь, вообще, можно парковаться? — поинтересовалась я.
Не хотелось бы, чтобы в самый ответственный момент нас решили оштрафовать. А если кто-то узнает Алекса? Так и представились заголовки желтой прессы: «Ювелирный магнат Алексей Орлов дерет на обочине свою помощницу».
Он мягко усмехнулся. Перехватил мою руку и направил мне же между ног. Я послушно прикрыла глаза и потерла набухший клитор круговыми движениями. Легкий стон сорвался с губ, дыхание стало частым, прерывистым.
— Моя хорошая плохая девочка, — подбодрил Алекс.
Я стала мгновенно мокрой из-за осознания того, что это зрелище доставляет ему удовольствие не меньше, чем мне самой. Пошире развела ноги, а вторую руку закинула за голову. Погрузила в себя два сложенных вместе пальца, подавшись вперед бедрами.
— Как-то так? — лукаво спросила, приоткрыв один глаз.
Вместо ответа Алекс рывком опустил спинку сиденья. Одной рукой стал ласкать мою грудь, а второй накрыл мою ладонь. Теперь он чувствовал каждое мое движение. Направлял, словно указывая верный путь к ошеломительному оргазму.
Свободной ладонью я погладила внушительную выпуклость у него на брюках. Расстегнула молнию и добралась пальчиками до упругого члена. Ласкать одновременно себя и его было восхитительно сладко.
И все же недостаточно.
— Не хочешь поменяться местами? — предложила я.
Машина была просторной, но явно не рассчитанной для подобных действий. Когда я забралась на Алекса верхом, голова моя упиралась в потолок, а попка касалась бардачка.
— Больше не боишься, что тебя увидят? — хриплым от возбуждения голосом спросил Алекс.
Я улыбнулась в ответ и, расстегнув пряжку его ремня, небрежно бросила:
— Мне уже все равно. Рядом с тобой я вообще ничего не боюсь.
И всегда готова опробовать что-то новое.
Напряжённый член в моей руке был горячим, твердым. Я опустилась на него сверху, вбирая его в себя до самого основания. Сделала круговое движение бедрами, ощущая длину и мощь. Алекс выдохнул мое имя и, обхватив за талию, приподнялся навстречу.
Это было именно то, что я мечтала получить. Он двигался во мне ритмично, чувственно, задевая самые чувствительные точки и вознося на небывалые высоты. Если бы в эту минуту вокруг слиплась сотня папарацци с фотоаппаратами, я бы, наверное, даже не заметила их.
Мы двигались в едином ритме, точно и остро чувствуя друг друга. Алекс целовал мои губы, шею, посасывал мочки ушей. А я впилась ногтями в подголовник и сосредоточилась на движениях бедрами. Жар между ними стал невыносимым, возбуждение накатывало волнами, вызывая сладкую дрожь во всем теле. Я находилась на грани между реальностью и миром грез. Постанывала от удовольствия, кажется, совсем забыв о стыде.