- А то что ты сделаешь? – Клаудис рассмеялся. – Не разрешишь мне поцеловать её?
Я в ужасе сжалась в комок, ожидая поцелуя, но его не последовало. Больше всего шокировала перемена Клаудиса. Казалось, что вместо доброго дядюшки перед нами монстр!
- Мерзавец, зачем ты всё это подстроил? – кровь струилась по телу Артура в местах, где впивались верёвки, но вырваться он не мог.
Я плакала, зовя детей. Казалось, что малышей я не увижу больше никогда, а Артура сейчас просто убьют. Руки Клаудиса крепко держали меня, а чтобы позлить Артура, мерзавец гладил меня по груди.
- Я говорил, что будет всё так, как я прикажу! - коварно произнёс Клаудис, наконец перестав трогать меня, ибо я выкручивалась так, что он просто мог не удержать меня. – Не перечьте мне.
- Что с детьми? – я заорала, как раненная львица. С удовольствием исцарапала бы узурпатору лицо, но, увы, его хватка была крепка.
- О! – он рассмеялся, - с ними всё в порядке. Сейчас они с няньками, в тайных комнатах, где с ними будут обходиться согласно их высокому статусу. Отныне они будут носить родовое имя Вольфи.
- Этому не бывать! Верни нам детей, - прошипел Артур.
- Да? – Клаудис рассмеялся, откинув голову. – Верну. Но после того как вы выполните ряд моих условий.
- Каких? – рыкнул Артур, чтобы поскорее понять, чего от нас хотят.
- Ну, - Клаудис ухмыляясь, смотрел на племянника, будто выдумывал, какое наказание станет для него наиболее невыносимым. – Для начала вы будете вести себя так, чтобы ни один из ваших родственничков не догадался о том, что вы отныне здесь не гости, а заложники. Если родня ничего не заподозрит, ваши дети останутся живы.
Мы молча приняли это условие, понимая, что это далеко не всё, чего хочет Клаудис. И он продолжил:
- Раз уж вы умудрились скрепить свой союз священными узами брака, то никто не смеет разрушить их, даже я. А это очень прискорбно, ибо я с удовольствием видел бы Иларию не в качестве фаворитки, а в качестве жены.
Я ахнула, лишившись дара речи.
- Что? – взревел Артур, снова дёрнувшись! – Моя жена никогда не станет твоей фавориткой! Ты слышишь, никогда!
- Это мы ещё посмотрим, - отмахнулся от него Клаудис. – Если хотите, чтобы ваши дети были живы, вы пойдёте на всё. Поэтому отныне и навсегда вы будете беспрекословно подчиняться мне, и каждое ослушание будет караться. Я не стану трогать вас, но вот ваши дети могут лишиться глаз, ушей, рук.
- Заткнись! – завопила я и, высвободив руку, ударила негодяя ладонью по щеке. Щека побагровела, как и взгляд Повелителя.
Он заиграл желваками и холодно произнёс: