— И что же еще тебе нравится?
Твои губы. Глаза. Руки. Яффа могла бы перечислять список до бесконечности, но вместо этого ответила:
— Ты сначала думаешь о моем комфорте, а после — о своем. Эта забота подкупает.
Забота? Ей нравится его заботливость? Но ведь это само собой разумеющееся, нет? Он должен заботиться о ней. Она — его пара. Его хрупкая, невообразимо прекрасная женщина.
— А что тебе нравится во мне? — спросила Яффа.
Все.
Он придвинулся еще ближе, ухватил темный локон, выбившийся из прически. Потянул прядь на себя. Яффа застыла, в ожидании глядя на него.
— Мне нравятся, — хриплым голосом начал он, — твои волосы. Они темные, как ночь, и гладкие, как шелк. Я мог гладить их бесконечно, наслаждаться их запахом, утыкаясь в них по утрам.
Она сглотнула, глядя на него расширенными глазами.
— Мне нравятся твои губы, — продолжил Кэймрон, — они цвета нежно-розовых пионов, а на вкус — как карамель. Сладко-соленая, — он провел большим пальцем по ее нижней губе, — моя любимая.
— Но еще больше мне нравится твоя смелость. Ты не раздумывая бросаешься в самое пекло, чтобы защитить остальных. И твоя преданность. Не мне, — возразил он, — а твоей королеве и сестрам. Ты сделаешь все, чтобы уберечь их.
Пока он говорил это, его руки блуждали по ее телу: пальцы легли на изгиб шеи, лаская нежную кожу, вторая рука прокралась под свитер, вырисовывая узоры на спине. Яффа задрожала, не в силах бороться с подступающим желанием.
«Хочу, чтобы он… Был во мне».
— А мои глаза? Что скажешь о них? — тихо спросила она. Кэймрон улыбнулся.
— Они цвета фиалок. Цвета ночного звездного неба. В них можно смотреть вечность. Я еще никогда не видел таких прекрасных глаз.
Он мягко очертил линию на ее животе, и вдруг ловко толкнул ее. Яффа упала на спину, а через секунду Кэймрон оказался сверху, придавив ее своим телом. Уткнувшись носом в ее шею, он застонал, двигая бедрами.
— Твой запах… Как наркотик.
Задыхаясь, Яффа раздвинула ноги. Даже сквозь ткань своих джинс она ощущала жар, исходящий от его паха. И размер его члена, который сейчас беспощадно терся о ее промежность. Ее трусики уже были мокрыми, а тело горело.
Но это не повод спать с ним сейчас. Только не сейчас, когда она планирует обмануть его.
— Мы не можем, — она уперлась рукой ему в грудь, и Кэймрон удивленно отпрянул.
— Почему, черт побери? — прорычал он. Его глаза уже почернели от желания.
Яффа поджала губы. Что она могла сказать? Что соврала о своем обещании? Как только они найдут Андреаса, она сразу направится в Хэйвен. Никакого Лондона не будет. Никаких знакомств с его братом. Ей это не нужно.